• Приглашаем посетить наш сайт
    Брюсов (bryusov.lit-info.ru)
  • Пришвин.Дневники 1905-1954 гг. (Собрание сочинений в 8 томах,1986 г.).
    1948

    1948

    4 января. Завтра просят выступить среди юных путешественников. Тема: путешествие есть всегда открытие мира.

    6 января. Работал «Осудареву дорогу».

    7 января. Сегодня опять выступаю среди юных. Буду говорить об охране природы.

    В отношении нашей родины у нас одно устремление – что-то открыть в ней для эксплуатации, но прошлый год состоялось решение Совета Министров об охране. Местами наша родина начинает лысеть.

    Стремление вдаль, столь очевидно раскрытое Колумбом и воплощенное Сервантесом в поэтическую форму, распадается на двух действующих лиц: у Колумба на его самого, открывшего Америку, и на Америго Веспуччи, освоившего ее, у Сервантеса на Дон Кихота и на Санчо.

    Географ Арсеньев принадлежит к первой группе людей: Колумбов – Дон Кихотов, людей – зачинателей, бесконечных в своем движении в новый неведомый мир. И соответственно такой своей природе души он должен был перенести и соответствующие трудности.

    Вторые трудности возникли оттого, что он был истинным поэтом в душе и должен был эту поэзию свою распять на прокрустовом ложе географического исследования.

    10 января. Времена переживаем слишком серьезные для критики их отдельными людьми: не человек отдельной душой своей будет судить.

    14 января. Материализм возник из отчаяния: не надо мне зеркала, давайте самый предмет, мою возлюбленную в ее материально телесном выражении. Если же предмета этого нет, я создам такие условия, чтобы он зарождался в них и вырастал.

    29 января. Пока люди спорили о правде и стояли в борьбе за старое слово дониконовских годов, правда утекла дальше, и староверы остались на месте (в «Царя»).

    16 февраля. Чем больше берешь на себя той общественной силы, которая называется властью, тем больше и берешь на себя ответственности. Это одна из тем, окружающих образ Сутулова.

    20 марта. По старинным хорошим вещам видишь, как движешься сам по жизни. Так прочитал сейчас «Домби и сын» и думаю, что Поль является прототипом князя Мышкина. Очень похоже, что Каренин у Толстого тоже вывезен из Англии, равно как непонятная осужденность Анны напоминает осужденность Эдит. Не говорю, что Домби-отец и Каренин складываются, а как-то чувствуется на Каренине дыхание не русского долга.

    21 марта. Ляля вчера высказала, что роман мой затянулся на столько лет и поглотил меня, потому что была порочность в его замысле: порочность чувства примирения. Из-за этого будто бы мне явилось препятствие, которое годами приходится мне преодолевать, потому что в сделанных моей фирмой вещах я не могу быть нечестным.

    – Не порочность,– ответил я,– какая порочность в том, что я строительство канала пожелал отразить в детской душе, воспринимающей жизнь поэтически. Никакой порочности в этом нет, но, может быть, есть легкомыслие. Есть положения в жизни, когда легкомыслие обязательно и даже играет свою полезную производственную роль. Взять выбор супруга, а между тем от этого выбора зависит судьба нового человека на земле. А у кого нет легкомыслия, тот засмысливается и остается холостым и бесплодным. Кто бы, правда, стал бы детей рождать, если бы понимал, какой несет он ответ, кто бы взялся за перо писателя, если бы вперед знал, чего стоит по-настоящему рожденное слово.

    Знаю, что подстилало доброе дело постройки Беломорского канала, но я хотел не о подстилке написать, а о том, как по-доброму отразилось в душе мальчика строительство канала. Гадость подстилает не только канал, но и все на свете, если будем искать гадость – найдем, гораздо труднее найти хорошее. Не порочность в основе моей работы, но здоровье и добро, а долго писалось, потому что трудно было справиться с мерзостью и вытащить из нее живую душу младенца.

    Посмотрите на докторов – одни из них ищут в человеке болезнь и этим специально только и занимаются, чтобы ее найти. И, конечно, находят, потому что почти все люди больны чем-нибудь в какой-нибудь степени. Но все люди, за исключением небольшого числа безнадежных, относительно здоровы. И есть доктора, которые ищут в человеке не одну болезнь, а и здоровье и лечат человека тем, что поощряют здоровье, и оно преодолевает болезнь. Начиная писать о канале, я искал здоровье строительства.

    23 марта. Думаю, что человек в общественном деятеле измеряется вот именно этим вниманием к ближнему: какой бы я ни был, он и меня не пропустит. Все старцы, конечно, были внимательны к голосу каждого, и никто не мог остаться неуслышанным и незамеченным.

    За что, например, хвалят Калинина? За то, что он был внимателен. Вся нравственность общественного деятеля измеряется этим вниманием.

    26 марта. На следующей неделе уезжаю, и прочно уезжаю с тем, чтобы вернуться на жизнь в городе к октябрю и с готовой работой «Осударева дорога» (или «Царь природы»). Эта работа будет посвящена тому коммунизму, который мы все носим в своем естестве (стоит только вспомнить случаи, когда так хотелось быть с людьми!).

    9 апреля. Два незнакомца сошлись на одном пути и пошли дальше вместе. Один, младший, рассказал старшему немного из своей жизни, и тот его сразу понял. С ним было такое, и он это давно пережил. Но мало того, он еще знал по себе, как потом дальше бывает с человеком, если такое случилось. Старший хочет сказать, хочет предупредить, но тот слушать не хочет и отвечает: «Это с тобой так было, а я другой человек, и со мной будет по-другому». И он прав: всего о другом по себе сказать невозможно.

    16 апреля. Я сидел дома и весь день разбирался в рукописях «Осударевой дороги». Берусь теперь за самое живое место и полным духом веду мысль до конца и так, чтобы не я бы эти мысли высказывал, а вся натура заговорила своим языком

    «Имеющий власть над природой» должен отказаться от личной заинтересованности в ней. И тогда вся природа покорно ложится у его ног. (Настоящий начальник.)

    19 апреля. Уверяюсь, что тема Начальника, как тема человеческого мужества, и будет главной темой «Осударевой дороги».

    20 апреля. «Аще сниду во ад, и Ты тамо еси». Эпиграф к «Осударевой дороге». Этот эпиграф не будет опубликован, но пусть будет, как веха в душе.

    22 апреля. Приступаю к затоплению Осударевой дороги... К вечеру: дорога затоплена.

    25 апреля. Приближается конец моей работе.

    26 апреля. Но все-таки личность, как фактор движения, как явление социального первенства, необходима. И это тоже ведь не путь ловить личность в сети социальной необходимости и принуждать ее делать не как самому хочется, а как это надо.

    Итак, «выхожу один я на дорогу»...

    И какой это кремнистый путь, и как больно ступать по кремням босою ногой. Но я слышу, как звезда с звездою говорит, и иду...

    В новой вещи своей я хочу дать путь к коммунизму не тот, какой дают его доктринеры, а каким я иду к нему, моя работа коммунистическая по содержанию и моя собственная по форме (...)

    4 мая. Итак, я хочу сказать, что человек делается царем («имеющим власть над природой») в борьбе со своим одиночеством.

    «Одиночество» в «Царе» дано как следствие личного соблазна, как «грех», как переживание «обиды» и выход из общества. Зуек переживает грех любоначалия, грех, то есть одиночество, и должен спастись от греха (остров спасения). Но есть животный путь спасения, борьба за существование, и чисто человеческий (борьба с одиночеством, с природой своей отдельности, за всего человека).

    Одиночество противоестественно (старая дева, старый холостяк) и антисоциально («лишние люди»). Природа смотрит на них, как на больных, и убивает. Вот почему природа и обрушивается на Зуйка, как на больного. Но в человеке большом – природа в нем есть власть над природой, власть, облеченная в разум. «Начальник», имеющий власть над природой, берет власть над «свободой» Зуйка (а «свободу» дать, как дитя личной обиды, как мечтательный эгоизм). «Начальник» – это закон необходимости. 14 мая. С «Осударевой дорогой» дела идут так хорошо, что я временами ловлю себя на сладостной мечте своей победы. К счастью, не молод, опытен и гашу легко свою мечту, опрокинув на ее огонь тухлую воду неудач: все это уже и было, и то и другое.

    23 июня. Началась вторая половина года. Но я, как муравей, работал первую часть года и тем самым заработал себе право не бояться упадка жизни в природе. Осталась...

    Осталась одна только глава, и великий мой труд будет закончен. Радостно уже то, что я заключил мысль свою, и она мне больше не будет заслонять жизнь. Возможно, что эта вещь и не удалась мне. А если удалась, то не верю в то, чтобы удача эта отвечала вложенному труду. Боюсь, что «Осудареву дорогу» назовут «деланной», как наши крестьяне называют гать на болоте деланной дорогой. Вот это меня больше всего и пугает: уж очень медленно все шло. Но, с другой стороны, столько нужно мастерства, чтобы все 40 глав написать как самостоятельные рассказы и все рассказы связать в единство.

    «Осударева дорога» – повесть о том, что было и чего не было, или: сказка-быль, или роман, или повесть, или поэма, или быль, или недавняя быль.

    24 июня. Закончил труднейшую главу «Аврал».

    26 июня. Вся голова заполнена концом моей сказки-были. Кончаю! И мало-помалу сам отступаюсь и не понимаю, как сделано. Из прошлого встает «Семибратский курган»: тоже сколько трудился! а теперь вспомнить стыдно, какой вздор написал под Ремизова.

    27 июня. Так надо представить в «Осударевой дороге» семью, рожденную в деле (Сутулов, Уланова и Зуек).

    28 июня. Вчера написал последнюю главу «Дороги», и остался эпилог. В этом эпилоге можно дать побольше «прозы» о самом канале. Приходится поэтического коня запрягать в телегу с грузом, и это должно выйти.

    Эпилог надо дать как басенный символ...

    Что мы противопоставляем детству? Это неизбежность расставанья с самим собой: я делаю не потому, что хочется, а что надо, то есть я расстаюсь с собой. Так у людей бывает.

    И вот эта радость тому, что есть возле тебя, и есть сама любовь: любовь как ощущение жизни, и в этой любви содержится нерушимое детство, и эта любовь входит в труд, и самый труд делается любовью (творчество). И тут в «любви» (слово не то – особое чувство жизни) Хочется и Надо – одно.

    Моя мечта была усвоить необходимость нашего времени и выйти из нее (последовательно я писал в этом направлении и выходил понемногу). «Осударева дорога» есть окончательное решение этого вопроса в моем опыте...

    Думаю, что «Кладовая солнца» является примером возможности выхода из необходимости и для других писателей.

    Вот чуть не забыл: свобода и есть то чувство гармонии, с которым мастер выходит на работу. Гармония же – это способность врожденная человека распределять вещи в пространстве и времени.

    Два выхода из необходимости, бунт или творчество. Но за бунт люди отвечают... а творчество есть выход личный, это есть «мир», а то (бунт) есть война.

    Сегодня утром хорошо написал половину последней главы. И наметил все доделать в июле. А потом, вернувшись с охоты, вновь перечитать.

    5 июля. До обеда дождь: то дождь, то солнце. После до вечера солнце с красивыми летними облаками. Подумать – какой вздор эти облака там, на небе. И что мы снизу в них читаем. Вот бы собрать народ на экзамен и спрашивать, кто что видит. И сразу смотреть и образование, и способности, и воображение. Итог, испытание способностей поэтов должно быть в летний день, профессор, например, спрашивает:

    – Кто видит Данте в лавровом венке?

    6 июля. Написал вторую половину последней главы. И теперь остается только редакционная работа.

    7 июля. Сегодня ровно три месяца окончательной работы над «Дорогой».

    12 июля. Индустриальная тема литературы, как задача «оправдания» прогресса. Только тогда явится в свет поэтическое произведение об индустрии, когда автор найдет новую душу этих вещей.

    4 августа. В № 18 журнала «Америка» прочитал статью Ньютона Арвина о ближайшем будущем американской литературы. Вот его заключение: «Итак, неонатурализм – очеловеченный и опоэтизированный натурализм, основой которого будет не документальная точность, а мифичность,– вот что, весьма вероятно, даст нам литература ближайшего будущего».

    А между тем я этим занимаюсь уже полстолетия, и никто не хочет этого понимать. «Осударева дорога» – высшее выражение этого моего направления.

    22 августа. Работа подходит к концу. Еще день-два и все будет переписано. И еще несколько дней – поправлено, потом переписка в Москве и к читателю. По себе чувствую, что писал хорошо. Но никак не могу представить себе читателя... Тут загадка. И одно хорошо, что я все сделал, что мог.

    26 августа. Сегодня я весь день с утра до вечера поправлял «Дорогу» и на всей работе своей поставил точку.

    Такая гора спала с плеч, что прямо и не знаю.

    12 сентября. Обращаюсь к «Осударевой дороге». Все хорошо во всех отношениях, но главный герой Зуек, какая идея его существа? Эта идея та, что наше влечение в «природу» есть влечение к личному совершенству и что действительная природа возвращает нас к людям: она есть суровый корректив стремления человека к человеку (общественности).

    22 сентября. Простой русский человек по себе понимает другого в том смысле, что все мы такие и все переживаем одно и то же.

    Помню, когда я вышел с узелком, покидая навсегда свой отчий дом, встретился мне один приятель из мужиков, человек большой совести, и я ему вздумал пожаловаться.

    – Не своей волей ухожу,– сказал я,– боюсь, что убьют: не поглядят ведь, что это я, а заодно с помещиками возьмут и кокнут.

    – И очень просто, что кокнут,– ответил мой знакомый, помещая свое сочувствие неизвестно куда, то ли ко мне, уважаемому писателю, то ли к тем, кто меня кокнет.

    – Слушай, Захар! – сказал я серьезно,– ты меня знаешь, неужели же тебе не жалко глядеть на меня такого в бегах, с узелком?

    – Слушай, милый,– сказал он, положив руку мне на плечо,– ну, ты же раньше-то хорошо пожил, лучше много, чем наши мужики?

    – Ну, положим.

    – Вот и положим: пусть поживут теперь другие, а ты походи с узелком, ничего тебе от этого плохого не будет. И очень умно сделал, что все бросил и ушел с узелком. У тебя же есть голова, а у них что?

    «образованные»...

    23 сентября. Вчера читал дневник свой 1944 года и с неприятностью вычитал, что в отношении «Осударевой дороги» сейчас переживаю то же самое чувство, как было с «Мирской чашей», и тот же самый стержень чувств – это надежда написать, что надо, и выйти на большую дорогу, а самому остаться самим собой.

    Впрочем, это очень хорошо, что осознал свое положение, когда рукопись еще в столе. Еще я узнал, что похвалы друзей ровно ничего не дают: как хвалили тогда!

    24 сентября. – Друг мой! В тебе единственном мое спасенье, когда я в несчастье...

    И так я люблю тебя.

    А ты ответь, какая любовь дороже тебе: когда я в несчастье или когда я здоров, богат и славен и прихожу к тебе, как победитель?

    – Конечно,– ответила она,– выше та любовь, когда ты победитель. А если ты в несчастье хватаешься за меня, чтобы спастись, так это же ты для себя любишь. Так будь же счастлив и приходи ко мне (1 нрзб.). Но я сама тебя люблю одинаково, и в горе, и в радости.

    1 октября. Я, переиспытав в жизни своей всякие беды, пришел к тому, что людям нельзя жить одним страданием, и что если я буду писать о радости, которая заложена в существе жизни, то все будет у меня хорошо для моего народа и сам я выполню свое назначение и долг. Жизнь есть великое сокровище, и человек хочет им обладать («хочет жить»).

    4 октября. Приступаю к переработке «Осударевой дороги».

    6 октября. Мне снилось, будто мать моя в присутствии Ляли спросила меня, что я теперь буду писать.

    – О невидимом граде,– ответил я.

    – Кто же тебя теперь печатать будет? – спросила Ляля.

    – Пройдет время,– ответил я,– и я сам пройду, и тогда будут печатать.

    18 октября. Ну, а разве весь-то человек в своем рождении не такой же самый, каждый ребенок первым криком своим рвется к господству над всеми в своей претензии на право жизни. И надо смотреть на мать, как она с этим справляется, как сила любви ее перемогает эту грубую претензию, как в самом младенце потом на всю жизнь возникает борьба с самим собой за эту любовь.

    Так пусть же, пусть рождаются люди на борьбу эту больше и больше!

    дождевой водой, стали от мороза белыми пятнышками.

    Солнце всходило за спиной у меня, за крутым лесным берегом, и тень от него большая легла на ту сторону реки на пойму до самого села Козина. От солнца окна в селе загорелись; а тень от берега стала быстро отступать к реке. Пока я стоял, тень подошла к реке и в ней утонула, а река заиграла.

    описываю одежду существа, идущего к нам не в страдании, как было и как оно еще есть, а в славе.

    4 ноября. Закончил второй раз «Канал» и перенумеровал страницы.

    5 ноября. Сколько было вложено труда в эту работу, и нет ни малейшей уверенности в том, что трудился не напрасно. Это происходит оттого, что я захотел выйти на большую дорогу признания и должен был стараться вместить свою душу в рамки, поставленные со стороны.

    Есть надежда на то, что мне это удалось, и я, как писатель, крепче установлюсь. Но если не удастся мне, то, конечно, винить некого: не берись за то, чего не понимаешь.

    11 ноября. Есть в человеке как бы роковая испуганность жизнью, принижающая, утупляющая веру в себя. Она давила душу и моей матери, жизнерадостной женщины. Вдруг появлялось у нее в глазах что-то темное, и лицо становилось сумрачным. Я понимаю теперь это как страх перед той роковой обреченностью человека. Вот это чувство передалось и мне, и оттого-то любовь моя первая была попыткой безумного скачка за пределы этой как бы родовой необходимости. Этот прыжок доказал мне самому, что я обречен быть привязанным к колу родовой необходимости. Так я и жил 30 лет, как и мать моя тоже 30 лет работала «на банк» и как живет огромная масса испуганных людей. Встретив Лялю, я опять сделал прыжок и удержался там на какой-то высоте. И вот почему часто прихожу к Ляле с прежней мерой вещей в мире обреченности. И, меряя, узнаю, что все у меня не сходится, и моя женщина выходит из всяких мерок. А в конце концов я нахожу сам себя в мире иных измерений и догадываюсь, что это и есть та самая любовь, о чем я мечтал и чего не досталось мне ни от отца, рано умершего, ни от матери, работавшей как мужчина «на банк», ни от жены, взятой от испуга и неверия в себя, ни от детей, обманутых моей славой, избалованных ею и, значит, тоже по-иному отстраненных от личных возможностей, тоже испуганных.

    «Канала». Настолько все идет «не от себя», что успех или неуспех вещи моей приходятся в полное равновесие: успех – постараемся не очень-то принимать на себя, неуспех – сам собой будет записан в счет времени («время такое»!). Тревожит только таящаяся в недрах народной души оценка, от которой никуда не уйдешь, если в чем-нибудь сфальшивил. А как знать...

    29 ноября. Ничего не делаю в ожидании решения суда над «Осударевой дорогой». Чем дальше ухожу от работы, тем яснее вижу, что и тема моя (хочется – надо), и художественная разработка – все современно и хорошо, самое же главное: вещь, как свидетельство личного живого участия автора в современной жизни. Опасность грозит единственно со стороны сложности вещи для понимания ее судьями. (Как было с «Лесной капелью».)

    5 декабря. Мудрость человека состоит в искусстве пользоваться одной маленькой паузой жизни, на какое-то мгновение надо уметь представить себе, что и без тебя идет та же самая жизнь. После того, заглянув в такую-то жизнь без себя, надо вернуться к себе и, затаив паузу, делать свое обычное дело в обществе...

    «Где же ты был?» – спрашивают мудреца. А он чуть-чуть улыбается и ничего не говорит. Он был там, где жизнь течет без его участия, сама по себе.

    Да, забыться на одно мгновение и опять встретить жизнь, какой она была без себя.

    «доработки» окажутся тяжелыми, то возьму рукопись и пусть лежит у меня до тех пор, пока есть будет нечего, а тогда перечитаю и спокойно без огорчения поправлю. Это надо, пожалуй, сделать с «Мирской чашей».

    7 декабря. Буду давать читать, выслушивать, поправлять, не торопясь.

    8 декабря. Общественная, нравственная проблема сейчас состоит в проявлении творческого радостного аскетизма, то, что само собой разумеется и о чем никто не говорит, когда стремится к желанной цели. В этом устремлении всякое бремя кажется легким.

    Я это знаю по творчеству и это хочу сказать в романе («Осударева дорога»), но случайные мысли кое-где становятся поперек основной и должны сбивать читателя.

    13 декабря. Вся задача в том, чтобы исправить все самому и не дать другим изуродовать. И я это сделаю.

    «Канале». Необходимо выдернуть всю географ-историческую часть и навертеть все на другое. Это был такой удар по голове, что я заболел.

    15 декабря. Забывать – это значит прощать. Когда людям ничего живется, они прощают плохое и верят в хорошее. Но есть люди, которые не прощают и нравственным долгом считают своим не прощать. Этой верой питалась революция: не простить.

    Любить жизнь – это значит уметь забывать все плохое («переживать») и удерживать все хорошее. Огромное большинство наших молодых людей этим и живут. Но есть вера и решимость другая: человек просит, чтобы ему жизненную обиду не забыть, понять и не простить.

    Наша революция вышла из этой последней решимости, а когда она победит врагов и будет людям жить все легче и легче, эта вера растает в естественной жизненной вере в творчество добра: забывать плохое и сохранять хорошее.

    28 декабря. В среду 29-го будет заседание в редакции с разбором моего романа. Январь придется посвятить доработке.

    «Царя» с новым задором, идет хорошо, не знаю только, куда воров девать.

    31 декабря. 6 ч. вечера, прочитал Чехова «Даму с собачкой», обернулся к себе и увидал, что и мой царь природы – настоящая вещь. И еще я увидел, что не только на безрыбье я – писатель, но что и среди рыб я рыба. И еще мне стало видно... Мне стало видно, почему я всегда робел понимать себя настоящим писателем: потому что я очень людей хотел возле себя, а быть настоящим писателем – это значит непременно быть одиноким. Пусть даже вырастут горы признаний и вершины их засверкают снегами славы – тут-то, может, среди этих снегов ощутимей всего человеку его одиночество. Я же в простоте своей славу понимал просто как счастье и считал себя его недостойным.

    Итак, в начале января я уезжаю в Малеевку и там разделываю «Царя», как надо. К февралю все будет закончено. И будет все хорошо. С этой уверенностью я встречу Новый год.

    9 вечера. Итак, начну год с того, что отработаю «Царя», а там свету прибавится, и весна подбежит.

    Раздел сайта: