• Приглашаем посетить наш сайт
    Дружинин (druzhinin.lit-info.ru)
  • Пришвин.Дневники 1905-1947 гг. (Публикации 1991-2013 гг.)
    1932. Страница 3

    12 Февраля. Снова вернулось тепло, метелица, и в белом чернеют строения Лавры, знаменитая колокольня с разбитыми колоколами и все...

    – Чего ты смотришь? – спросил меня маленький мальчик.

    – А что это, – спросил я, указывая на здание Лавры, – ты знаешь?

    – Знаю, – ответил он бойко, – это раньше тут Бог был.

    Как это вышло славно у мальчика: что, значит, если и нет теперь, то все-таки же он был. Вот именно... Итак, если кого-нибудь верующего спросят о Боге на чистке, то он, веруя, смело может сказать: Бога нет (думая про себя: был).

    На чистке. «Как относишься к религиозному культу? – Бога нет». Сильно сказано было, и чистке был бы конец, но какой-то ядовитый человечек из темного угла попросил разрешения задать вопрос и так задал: – Вы сказали, что теперь Бога нет, а позвольте узнать, как вы думаете о прошлом, был ли раньше Бог. – Был! – ответил N.

    <На полях:> За пределом необходимости начинается царство свободы..

    Маленький порядок возле себя тем хорош, что вызывает чувство большого порядка, что-то вроде готовности к самообороне при всяком неожиданном бедствии (только в этом часто, почти всегда, бывает иллюзия та, что данный момент (настроение) принимают за длительное состояние.. Как же закрепить в себе эту готовность? Вот тут и подходим к жертве... Сейчас же к жертве и так один + два + + три получится нечто, и когда придет беда (смерть), то сумма жертвы (скопленная добровольно смерть) станет против той определенной смерти (смертью смерть!)

    Все переменится скоро от радио, электричества, воздухоплавания, газовых войн, социализма и дойдет до того, что каждый будет отвечать за оброненное внутренне слово (вроде Бог). Все слова, улыбки, рукопожатия, слезы получат иное, внешнее, преломленное, условное значение. Но в глубине личности спор о жертве (Троица) останется и будет накопляться. Быть может, настанет время, когда некоторые получат возможность шептаться, больше и больше, воздух наполнится шепотом, или нечленораздельными звуками, или даже теми начальными словами, которыми говорят маленькие дети, и наконец как у детей, выйдет первое слово... и тут начнется эпоха второго пришествия Христа. (Слова, записанные от прохожего человека.)

    Начинаются слухи, подобные тому, что Буденный исчез (куда он может исчезнуть, как не в Китай!). В противоположность всем прежним демонстрациям перед возможностью войны, теперь о всем чок-молчок, и это больше всего убеждает, что опасность войны очень серьезная.

    Дорогой, не углубляйтесь в чтение таких умных книг. Вам кажется, что этим самоуглублением Вы достигаете высшей ступени относительно окружающего Вас общества, на самом же деле Вы через умные книги становитесь просто умнее себя самого, и это воображаемое более умное существо в Вас презирает, в сущности, не окружающую среду, а Вас самого настоящего, без книг, просто сказать: чужими мыслями Вы убиваете в себе собственное творческое всегда гениальное дитя...

    N. сказал, что сила их в вере в Д. Я спросил: – Но если в Д. что-нибудь на 1/2 сант. переменится? – Они тотчас переменятся на 1/2 с. – А если на метр? – То и они на метр. – А если Д. насквозь переменится? – То и они насквозь. – Какая же это вера? – Поди вот, а есть такая вера.

    – Это не вера, а устремление. Анти-христ: как физика-Люди возвращаются в природу, как физик[и]... Жертва отвергается (а ведь жертвуют добровольно...)

    Вот я писатель, поэт, многих чарую, и после меня рассказы мои (напр., «Черный араб») долго будут чаровать, и будет Пришвин жить, как свет... Но пусть какой-нибудь наблюдатель будет изучать подробности жизни Пришвина и по ним, не обращая внимания на его книги, создаст образ Пришвина-человека и пустит его в свет, как один из секретарей пустил «Франса в халате» или как Вересаев пустил своего Пушкина. «Черный араб», конечно, одолеет, но тут спор во времени: «Черный араб» успел обмануть бдительность «секретарей», вырвался. Однако секретари могут предупредить самое появление (вот сейчас идет именно такая предупреждающая работа). На этом примере еще можно видеть и революцию: революция как «Черный араб» (за границей) и та революция, претензию суда над которой берут все <1 нрзб.>, претерпевающие,

    «Любовь» в природе может быть совершенно безликой, но именно эта самая любовь и является моментом, определяющим на земле явление человека как личности... «непорочное зачатие» надо понимать как явление чего-то совсем нового, сверхнатурального, т. е. личного сознания; и, тем не менее, психологический и всякий опыт нам показывает, что зачатие и порочное и непорочное – явления одной и той же силы жизни, и даже может быть, что сознание есть трансформация половой силы...

    14 Февраля. Вечером с прогулки случайно по звуку колокола зашел в церковь и попал на всенощную – Сретенье (с 1-го на 2-е фев. по ст.). Хорошо пели, неглупо говорил священник. И так представилось, что ведь так было по всей стране, до тундр включительно: везде разыгрывалась та желанная пьеса, которую напрасно пытаются дать на театре поэты при содействии государств всего мира, пьеса эта учит нас, как надо умирать... Но почему же нет пьесы, которая бы учила нас тому, как надо жить?

    Вот что было еще... что церковь может справедливо получить затрещину не только с левого бока, но и с правого, но что по существу ее невозможно убить (разве только вернуть человека в «физику»). Второе, что в религии дана совокупность всех сил (Бог) творческих и цельность как идеал и что это через человека явилось, но выше его... И третье, что секретарь Анат. Франса («Франс в халате»)... вообще подсматривание – это болезнь, и бездарность, и глупость... Вернее сказать, этот «материализм» есть глупость, как исход...

    «Уметь жить», это значит так сделать, чтобы ко всем людям без исключения при всяких условиях стоять лицом, а не задом...

    Уметь умереть, это значит (сохранить лицо свое перед Господом) лицо свое удержать как лицо в последнее мгновенье жизни. А уметь жить, это сделать так, чтобы ко всем людям без исключения при всяких обстоятельствах стоять лицом, а не задом...

    <На полях:> Хорошо жить, это значит уметь стоять к людям лицом, а не задом. А уметь умереть, это значит, когда останешься перед самым концом непременно без людей, то все равно сохранять лицо... перед Богом.

    17 Февраля. Вчера был чрезвычайно светлый день, напряженно светлый. На площади столб с надписью: «Лошадям останавливаться строго запрещается. Штраф 3 руб.». У самого этого столба лошадь, за ней целый ряд до мельницы, а мельница – это самая старая церковка. Я остановился, чтобы снять эту чепуху, столб с запрещением и очередь лошадей. Мальчик спросил меня, что я делаю, а я спросил мальчика о церкви. «Теперь это мельница, – сказал я, – а раньше что было? – Тут раньше, – ответил мальчик, – Бог был». Слово это услыхала пожилая женщина и начала барабанить свое житейское: что вот был Бог, а теперь... Мужики ее поддержали, возмущение нарастало. Но вышел человек вроде переодетого монаха, старик, и сказал: – Не шумите, братья, церковь эту делали люди, и теперь за грехи людей Бог же допускает в ней мельницу. Возьмите каждый с себя пример, вспомните. Вот я когда был молод, гремели у меня деньги в кармане, а нищий просит – я, бывало, скажу: «Бог подаст». Теперь я стар. Пошел вчера в баню, спина чешется, а потереть не могу достать. «Товарищ, – говорю молодому человеку, – потри мне, старику, спину». Он же обернулся, как, бывало, я: «Бог подаст» – говорит мне, старику: «Бог потрет».

    «Бог потрет», мужики все расхохотались и, приговаривая «Он тебе потрет, он потрет!» – понесли кули зерна в церковь.

    18 Февраля. Вчера посетил меня бухгалтер Ш. 58 лет, написал повесть о колхозе, не видав его, чисто карьерная вещь.

    Класс психологически – это «я вдруг кем-то стал» (Пашка и Мишка сразу узнали друг друга). И вот из этого «я есть нечто в союзе с другим таким я» и есть партия и класс; одновременно с этим являются и враги: без-парт., вне-клас., буржуазия, прошлое; на первых порах даже и квалифиц. рабочий есть не класс (Мишка сказал: – «а рабочему высшему зачем к ним в партию лезть, какой расчет?»)

    Выходил из ворот с собакой. Кто-то сказал: «Вот последний любитель идет». В первый раз понял значение этого слова, раньше думал, что любитель вроде дилетанта. Нет, в этой обстановке любитель – это значит не служащий, а просто (свободный) человек, занимающийся тем, что он любит. Замечательно, что в новой обстановке и спорт всякого рода имеет этот налет выполнения какого-то задания, лыжники, напр., выезжают группами, имеют какой-то сосредоточенно-озабоченный вид, и всегда при этом есть один или два ковыляющие далеко позади и без всякой надежды догнать. Любитель, который выходит из дому сам по себе, исчезает. «Вот он – вот последний идет!» Любитель, человек, сумевший свой долг, свое служение сложить по собственной своей, любителя, воле.

    На востоке японцы расстреливают Шанхай. На западе говорят о разоружении. Почему же вместо разговоров просто не запретят японцам. Все понимают в выступлении японцев сговор.

    Каждый день мы чувствуем, что внимание правительства к нашей жизни делается рассеяннее, нас забывают. И скоро будет время, возможно, спросят меня о моих занятиях, и когда я отвечу, что пишу Даурию, все расхохочутся: «в такое-то время он пишет Даурию!»

    21 Февраля. Нерль заболела, похоже на бешенство: слюна бежит, на ногах чуть держится. В спешке <1 нрзб.> определили Дубца, куда же девать Нерль? Решили подождать до утра. Дал есть, очень хорошо поела. Потом влетела Зоя как ураган: «Папа, что же вы так, Нерль может всех перекусать. – Что же делать? – Застрелить немедленно». Нескоро и вероятно никогда не привыкну к этой длинной снохе.

    22 Февраля. Нерль умерла вчера ночью почти так же, как мать Кента. Труп отправили на исследование. Начал сегодня прививки (к 9 у. 10 раз). Нерли 5 лет (или уже 6?). С нее одна из лучших моих фотографий, о ней один из лучших рассказов «Нерль». У нее было короткое чутье, но великое понимание хозяина и нежность. При ласке она мурлыкала, почти как кошка. Грациозная шаловливость в глазах, ум, и иногда грусть. Я ее любил больше за мать Кенту, о которой плакал. Но о Нерли как-то не то: вероятно, потому, во-первых, что она неважная охотница, во-вторых, самое чувство охоты сильно подорвано во мне фотографией.

    <На полях:> Корову 1-й раз огуляли: 22 ноября отелится. Огуляли корову.

    Приезжал вчера Лева. У него отдел достижений. Так вошел в роль! «Папа, ведь один бы год еще, и мы всему миру покажем!»

    «Вот мы стерегли "факты" и сохраняли вокруг них свою злобу и месть. За это время росла легенда о счастливой стране Советов и собирала народы: может быть, легенда объединит народы, люди друг друга обнимут. А мы, секретари жизни, честные обладатели ее протоколов?» (Старинная тема: Председатель (Стебут) и Секретарь (Филипьев)) («а как лег в могилу Ст[алин], ветер песню пел»). Председатель европеец, секретарь китаец. Вот и Даурия (святая плоть, живой материал, женственность, задушевность, верность, одухотворенная материя. Из этого рождается месть... (месть – разрешение). Вот и сейчас: Япония как европеец, Китай как Восток (если поднялся, то месть). Природа мести: сверхличное возмездие за попранную личность; от обиды личной до смертной обиды, – смерть и кара на обидчика – как отличить от погрома? и вот именно на этой точке дело жизни опять повертывается к европейскому «герою» в виде луча света солнечного над пожаром, освещавшим всю ночь горизонт (Европа не должна и не может закатиться, но она пройдет через восточную чистку точно так же, как мы, все образованные люди, проходим ее...)

    Страх за близость войны проходит: потому что Японии и на Китай-то не хватит. Но возможно, говорят, что нечто стоит за спиной Японии...

    <На полях:> Фамилия Дауров в Вост. Сибири.

    23 Февраля. Второй укол.

    Если писатель должен сделаться политиком, то он войдет в политику как частное лицо, потому что писатель должен быть, прежде всего, самим собой. Но малейшее отклонение его от общей линии будет замечено, разъяснено. При такой неуверенности и отсутствии права высказываться за себя лично ведь невозможно же писать, но я хочу написать все-таки целую книгу «Даурию»...

    Реализация себя в богатстве или во власти – это все равно; тут разрастается личность паразитивно: власть делает то, что человек и глуп, а не чувствует этого, ум других приливает к нему рекой, этот рост силы изнутри кажется свободой (что хочу, то делаю) извне, объективно, это самый верный плен (цари – это пленники). Художник, часто отказываясь от власти, удовлетворяет себя свободой, которая является как потребность и уже условие жизни личности. Есть конечно и высшее состояние, когда человек жертвует властью, богатством, личностью своей (душой: «за други моя», «душу погубим»).

    24 Февраля. Третий укол.

    Вчера сильный мороз с сильным ветром. Эсеры исходили из данного (земля, народ), большевики – из того идеального, что надо создать. Те и другие идеализировали, народники прошлую жизнь, большевики будущую.

    Фотографическое: никогда никакое лицо не может быть дурно, если на нем красиво расположены светотени.

    Когда-то (при Мережковском) поднялся вопль о распыленности человека, теперь явилась (с их точки зрения) вещь худшая в тысячи раз: это организованная пыль. (Распыленность и опыленность).

    войну.

    Строители и Простожители.

    N. вошел в комнату, секретарь парт-ячейки хохочет один. Не мог удержаться и рассказал: что на парт, собрании вдруг вышел партиец из колхоза и выложил всю правду. Так вот это смешно, что уж очень начисто выложил. Смешно! (человек этот погубил себя). Спрашивается, почему же это смешно (правду сказать). Потому что люди теперь разделяются на строителей новой жизни и на тех, кто хочет просто жить (Строители и Простожители). Строителям надо построить, простожителям прожить. Простожитель, имея в виду получить кусок хлеба для жизни, должен аргументировать свою претензию строительством, но не ссылаться на право простожительства, как обыкновенно делают простодушные единоличники. Точно так же и смешон бы был писатель, который требовал бы свободы слова самой по себе (то же, что свободы жизни самой по себе). Хотя меня самого искушает вопрос: если не жизни, то нельзя ли просить хотя бы свободы случая, чтобы писатель так мог начинать повесть: – Принципиально я согласен с вами, готов жить и умереть для хорошей принципии, но вот какой был случай однажды в Московской области...

    Свобода относительна, и если взять ее просто, как liberti, то это баловство.

    Если в февральский солнечный день палочка, сама по себе играя в руке живого человека, встречается с великолепно-сверкающей сосулькой, то, конечно, палочка делает свое дело и сосулька падает. Так в нашем доме явился внук, очень болезненный, и разбитая сосулька... Спросил ее, зачем она служит, – ответила: первое, что надо иметь независимые карманные деньги, второе, нет никакого желания с ребенком сидеть. «Так может быть, ты бы служила не где попало, в каком-то трактире конторщицей, а делала то, чему учится муж, чтобы ему потом помогать в звероводстве... – Нет, мне хотелось одно, поступить в музык. техникум, но раз я отказалась, то мне все равно, что звероводство, что трактир». На предложение Ефр. Павл. не служить, а помогать дома всем, она ответила, что не хочет быть у «папы» прислугой. Итак, ходит на службу, носит ребенка в ясли, три дня в яслях, две недели на руках Павловны (в яслях простужается или заражается). Из-за этого трактира вся наша жизнь разбита, Ефр. Павл. некогда убирать комнаты, меня загнали работать в угол. Плач, писк, заугольный шепот свекрови и затаенная ненависть невестки... Если не предупредить, то кончится скандалом совершенно так же, как вышло со свиньей.

    25 Февраля. Приезжал на собств. автомобиле Пильняк с французами. – Как живете? – Я помолчал. – Значит, плохо. – А вы? – С меня, как с гуся вода. – Какой гусь... вот у нас вчера и гусь подох.

    <На полях:> Хорошо в Америке? – Нет, дикари (Пильняк). И у нас процесс того же естественного одичания приведет к Америке.

    Разумник показал мне записную книжку Блока, оказалось, у него был сифилис и ведь не случайный, а законный («идеологически оправданный»). Так вот, поэты, ваша судьба: Блок – от сифилиса, Есенин – повесился, Маяковский – застрелился.

    26 Февраля. Мороз сломило, метель. 5-й укол.

    Англичанин прост в обращении и не фальшиво, а очень искренно прост и внимателен к другому, но главное не это, а что в условиях этой простоты, искренности и даже откровенности у него остается незаметно для других свое собственное «я», с чем он никогда не расстается. Русские в будущем должны сделаться похожими в этом на англичан. И сейчас встречаются тоже люди (Коноплянцев по рождению, Замятин – воспитал себя в этом, Жинкин подражает и много других).

    <На полях:> Теленок издох («мученик»)

    Пожар в Госплане (800 человек делали год одно дело и все оно сгорело). Оценка «тяги в Китай» (конечное: война (отрицание) как выход). Полонский умер в Магнитогорске от тифа. Начинается сыпняк (вот почему вдруг мыло-то подешевело!). Да, вот оно опять возвращение (война, голод, сыпняк) – Газ и бактерия (вместо черта и ведьмы: нынешние военные газы – это прежние черти, а ведьмы – это бактерии). Мировая растущая легенда о СССР в лицах: 1) Стол легенды – творящие легенду иностранцы, подверженные кризису. 2) Кухня легенды – повара...

    В царство небесное принимают каждого лично, а в это царство земное принимают непременно с условием безличия «наравне с другими». «Личность» признают лишь в процессе сдельщины (ударники). Так вот почему, когда интеллигент идет с повинной, то его стараются бить: это хотят добить в нем последние остатки личного, а именно ту свободную решимость отдаться. Вот именно большая разница, берут ли человека или он идет добровольно. Добровольцев нет.

    Р. сказал, что «если бы разрешили добровольно идти помогать Китаю, то охотников нашлось бы до неограниченных чисел и прямо сказать, я сам бы пошел».

    27 Февраля. 6-й укол.

    Утром тепло и легкая метель. К 11 дня прояснело, и как только вышло солнце – явился мороз, и с ветром было очень неприятно. (Редчайший случай).

    Вчера вечером, когда шли к Григорьеву, все небо было закрыто и только намеком единственная светила через матовую тусклость звезда, какая же это большая звезда, если одна только могла осилить тусклое небо!

    Б. приходил иногда гостем в церковь и погружался, представляя себе, что он соприкасается с недрами народной души. На самом деле православный христианин в церкви постоянно действует, молясь, он работает очень напряженно. Чтобы видеть это, надо присмотреться к тем, кто прикладывается и ставит свечи угодникам.

    и с этой стороны, то, чтобы для тайновидца открывались бы все сокровеннейшие, все самые затаенные человеческие уголки души художника без всяких комментариев. Так вот, читая, напр., Блока, можно легко догадаться, понять, как он приходит к какой-то роковой болезни... Но вы, следопыты поэтических душ, открываете просто, что у него был сифилис, и потом публике поверяете свое открытие, и она подходит к стихам Блока, имея в голове мысль о сифилисе.

    Да, если по-настоящему напишешь, то в конце-то концов разберут тебя всего.

    Открытие Коперника о движении Земли приобрело революционное значение не потому, что само по себе имело какое-нибудь особенное содержание (по теории относительности теперь можно сказать и так и так), а что отвечало революционному духу человеческого времени (нужно было движение). Вот и теперь революция хочет привести в движение застойную атмосферу, собравшуюся под понятием земля, природа...

    Устанавливаю, что широкоугольник можно применять для выделения из ландшафта темы (лица) посредством обращения всего остального ландшафта, как в иконографии, в перспективный фон.

    29 Февраля. 8-й укол. Касьяна именины. Вернулась тихая мягкая погода. Я вышел на улицу, и мне стало очень хорошо по причине какого-то воспоминанья, которое не доходило до сознания, а было во мне, как приятный запах. Через несколько минут борьбы за то, чтобы вспомнить, мне стало понятно: запах самого легкого мороза утром на свежем снегу вызвал во мне запах гиацинта, вероятно, это было когда-то вместе: гиацинт на морозе, и теперь одна часть – мягкий мороз при пороше – вызывал часть отсутствующую – гиацинт. Анализ этот дал мне в свою очередь удовольствие в сознании, что у меня само собой иногда может выйти праздник, на морозе будет пахнуть цветами.

    Петя рассказывал, что у них есть «Урусовщина» (по тому коммунисту Урусову, который «перегнул») и есть Курочкинщина (по Курочкину, студенту, исключенному за анекдоты вроде рассказа о черкесах, что у них женщины работают, а черкесы пляшут). «Каждый коммунист знает, что все беспартийные – оппортунисты». (Думаю, что это противоречие изживется при объявлении войны.) В обращении: «гнилой либерализм», – под это можно подвести все: и дружбу, и любовь к родителям..

    1 Марта. Лева рассказывал о последнем свидании с Полонским, и мне вспомнился Воронский, когда он был исключен из партии, меня поразило, что Воронский вдруг поседел. Точно так же и Полонский за неделю до смерти вошел в редакцию «Известий», и Лева изумился: Полонский был седой. Он не пережил, как Воронский, своего падения. (Сыпняк бьет именно таких людей.) Вот надо куда смотреть, а не в свое писательское положение. Теперь интересны события внутри партии, этого современного рыцарско-монашеского ордена. Вот, напр., Воронский растет и вырастает в такую величину, о какой никогда не смел и думать. В это время он уверен, что растет он согласованно с партией, что он и партия единство. И вдруг росстань, в одну сторону идет партия, а я, Воронский, в противоположную, и если я пойду в сторону партии, я откажусь от себя, пойду по себе – вся прошлая жизнь, партия, революция – заблуждение. Вот в это время видные люди и пишут в газетах отречения от себя.

    Соблазны Пильняковщины.

    Григорьев по своему дарованию должен бы быть председателем правления какого-нибудь треста и попал в писатели по склонности к чудачеству. Говорили вчера о «пильняковщине», – он с завистью, как неудачник (автомобиль и проч. блага): жизнь по волюшке. Говорили о «человечке» внутри таланта, что этот человечек все время как бы рвется вон из нравственных уз. Пушкин попробовал удовлетворить человечка и погиб на дуэли. Есенин попал в петлю. Маяковский... Но если этого человечка оградить от соблазнов, то откроется путь подвига (Разумник): «Я не могу, – сказал Григорьев, – у меня живот».

    3 Марта. Мягкая погода, чуть метет. Бегут по улице барышни, их не видишь, – так они чем-то одна на другую похожи: бегут, бегут, как поземок, и больше ничего не остается от них.

    <Наполях:> бегут, обезличка.

    Чувствую вину и упрекаю себя: на глазах совершается трагедия великая, а чувство не хочет, чтобы взять эту жизнь и подвинуть к уму на рассмотрение, а может быть, наоборот, – что чувство жизни все не может угомониться, все наводит на ум, и это он не хочет, он очень устал...

    Пришел слух, что Полонский отравился. Это очень похоже на правду.

    После ликвидации мужика (единоличника) заметно усилилась по всему фронту борьба с личностью во всяких ее проявлениях. Пальцы сжимаются, узел стягивается.

    Остается только этот узел, как ручную гранату, швырнуть на кого-то. Война на носу по внутреннему строю фактов. И так же извне складывается: пока одолевал Китай, казалось, минует чаша сия, но торжество Японии – это для нас, по-видимому, означает войну. Одно уже то внушает беспокойство, что с нашего разрешения по нашей дороге, к нашей границе японцы подвозят войска.

    Тема нашей жизни – это рождение легенды среди европейских народов о счастливой стране на востоке. – Правды нет! – Есть вера. Точь-в-точь с физикой Бога: нет физики (правды), а Бог есть (вопреки физике). Наша легенда рождается внутри физики, а не наперекор ей, и, тем не менее, явно против физики. Она как бы изнутри разрушает физику: свой собственный физический атом разрушает физику и начинает легенду (не-физику). Почва этому неиспытанная жизнь, которой обладает класс рабочих (вот почему в Евангелии рыбаки взяты). Вера – это сгущенное желание жизни. Человек, желающий охранить веру, не должен давать счастье. Неужели наше время, наша жизнь отдана для дела физики веры (социализм занят физикой Бога: подвозкой материалов для физического воплощения).

    Конечно, все это нынешнее свержение личностей и всяких зародышей авторитета для настоящей личности нечто вроде пикировки (подщипывают корешки, чтобы через это раздражение капуста лучше росла). И вот задача каждого из нас научиться так выносить «чистку», чтобы чувствовать не внешнюю боль, а радость внутреннего роста. Вот это все, все, мои друзья, зарубите у себя на носу как основное правило, силу, оружие и вообще условие непобедимости (бессмертия) личности человеческой и вместе с тем торжество человека всего во всей природе.

    Так вот отчего написано (+) (смот. назади). Именно я верчусь внизу, в корнях своих. Между тем период кончился (литературный рост мой от начала нэпа и до конца: приветствовал радость свидания с утраченными вещами: хлеб, молоко и проч., очень простое). Теперь надо вполне так же себя чувствовать, как в период между революцией и нэпом, но, конечно, умней: надо радость не на встрече с хлебом (через это с солнцем) устраивать, а. войти в «суть» (физика Бога).

    4 Марта. Сияющий день, ни одного облачка. Сильная сверкающая всюду капель. Орут, [надрываются] вороны. Поют синицы. При ослепительном солнечном свете снег пахнет какими-то душистыми цветами-Сегодня в газете впервые передовая посвящена Японии. С одной стороны, вот-вот война, с другой – приучены, как заговорили о войне, значит, – нет. Все-таки больше за.

    Дуняше 35 лет, не молодая. Разговаривали с ней о войне, я сказал: «Ну, а помните, ведь с Японией война кончилась нашим развалом, помните, как все радовались, когда получена была телеграмма, что четыре наших лучших броненосца потоплены и как этому у нас тогда все радовались, ликовали! Помните? – Нет, не помню, – ответила Дуня, – в каком году это было, когда?» Подсчитал, и вот казалось так недавно, просто вчера это было, а вышло почти 30 лет тому назад, когда Дуне было всего 7 лет!

    Как ты думаешь, дед?

    5 Марта. Светлый час до восхода солнца.

    Неужели Япония опять сыграет в нашей судьбе роковую роль?

    Вот желал бы я знать, существует в нынешнем государстве СССР – не таится ли традиция реванша (как на Д[альнем] В[остоке] определенно] ненависть к японцам): «Это, мол, вам не с царскими драться войсками» (в такой маске).

    Еще бы интересно было у историков спросить, всякая ли революция кончается войной (и если да, то... параллельное формирование универсальных идей).

    Вообще на заметку: в ту первую войну, от которой разгорелась наша революция... позвольте! ведь вся почти интеллигенция радовалась успехам Японии. Так. Теперь опять Япония (через 28 лет) выступает, но интеллигенции уже нет (бессильные остатки, ничто), зато теперь мужики за Японию (впрочем, тоже ничто). Если подсчитать, то их будет 2/3 населения: 40 тех + 80 этих = 40 от Европы + 80 от Востока. Когда не власть, оружие и голод будут определять разделение, а идеи, то вероятно в такой же пропорции распределится Евр-азия: 40 – евр, 80 – азия.

    «Циркулос!» и проч. Если теперешним молодым людям это рассказать, то они поймут этот «героизм» как отрицательное явление. Впрочем, и в наше время уже было сомнение. И потому сомнение, что Архимед был гений, а с тех пор геометрией стали заниматься самые обыкновенные люди и в великом числе Вот применительно для такого среднего ученого, конечно, Архимедово восклицание «просто смешно».

    Когда Екат. Мих. входит утром, то говорит непременно: «Какой ужасный холод!» и в тоне ее слышится обвинение – не скажет прямо, но думает бессознательно: «таких холодов при царе не бывало». Вслед за этим она шепчет жене что-то вовсе ужасное и уже прямо в бровь и бороду – Что она сказала? – Соль подорожала на 1/2 коп?. – А еще что? И т. д. За чаем же идет уже прямо: – Бывало-то к чаю [плюшки] Филиппова по 5 копеек, а что сейчас за 5 копеек купишь? Все, все упало... и т. д. А люди какие! Бывало, утром раненько встанешь, самовар поставишь, и пока согреется, тысячу дел переделаешь..

    Вечером Лева приехал, ходили к Григорьеву и беседовали о событиях, понимая их так, что к этому именно шли, и вот этот час наступил. – Годика два бы нам продержаться старикам, – сказал я, – все бы увидели. – Как продержаться, – ответил Григорьев, – трудно, едва ли..

    Лева вчера был на сожжении Полонского. У него одного были кожаные перчатки, и потому он один мог взять горячую урну и вез ее в автомобиле, чувствуя ее теплоту.

    Знал бы Полонский это, неделей раньше зайдя к Леве проститься...

    «счастливца» отлично зарабатывают и вообще блистают (у кого автомобиль, у кого особняк, у кого квартира за 30 тыс. и т. п.), это три кита: Леонов, Лидии и Пильняк. Леонов глупенький, Лидии, имитатор, может писать и жить на все руки, Пильняк – «мне все как с гуся вода»...

    Все утро фотографировал снег в лесу.

    Рано утром сильный мороз, до -30°, и туман. Мало-помалу туман рассеивается и является яркое солнце. К полудню капель, снег мажется. На верхушки деревьев при морозе и солнце садится иней такими большими кристаллами, что они долго держаться не могут, чуть поседеет самая верхушка березы, иней рассыпается, и если заслониться от солнца стволом, то, кажется, летят целые рои золотых пчел. Вот бы снять! На теле березы [белом белое] и ничего не поймешь, а [линзы] объектива не схватят снежинок.

    6 Марта. День такой же яркий, как и вчера, только туман спозаранку держался дольше. Павловна с Дуней ездили за пайком.

    О войне, электричестве, размножении людей и будущем человечестве («решим все мировые загадки»). Очень смешно (Фед. Кузьм. Бабуркин). а между тем надо непременно решить, а не можешь сам решить – тебя погонят вслепую по чужому решению. Дело в том, что решение уже есть, но нет повода ему проявиться. В жизни людей бывают такие моменты, когда «мысль изреченная есть ложь». Люди все стоят на позициях, но какие это позиции, сказать не могут, их позиции лежат как бы запечатанными в конвертах, которые могут быть вскрыты лишь в момент общего решения.

    <На полях:> Итак, Бабуркин решает мировые загадки, может быть, именно потому, что загадки эти решенные лежат у него же в запечатанном конверте, который вскроется в день «мобилизации» (до призыва на трубу Архангела).

    Ответ на анкету:

    – На ваши вопросы могу ответить лишь устно и людям избранным <приписка: и то по особо важному поводу>, потому что мне 60 лет и я имею 30 лет стажа работник самой высшей квалификации. Я не могу быть открытым для всех точно так же, как все высшие учреждения в государстве не могут быть доступны для всех. Кроме того, я считаю теперь время наше очень близким к моменту, когда все наши скрытые мысли обнаружатся сами собой в действии. Я и потому не могу ответить вам, что в своих мыслях, которые выскажу, могу ошибиться, т. к. вскоре при мобилизации всего человека мои частные мысли могут оказаться неверными и для самого себя.

    7 Марта. День такой же яркий, но с ветром, и потому холодно было и среди дня. Петина болезнь проходит.

    N. спросил меня: – А разве вы знаете, что такое счастье? – Знаю, – ответил я, – счастье это возможность быть самим собой. – N. был поражен, задумался и вдруг сказал: – Да, это правда.

    идет, а то бывает сам идет правильно, а голова рядом, или женщина вдруг разделится, как оса, пополам. Долго я не мог понять между [крышами и] прочим, что это вдали, действительно качается человек, или сердце мое бьется сильней, когда я пишу, и через такое стекло какой-нибудь постоянный предмет приходит в кажущееся движение. Вчера дознался, что там водопровод и человек действительно, набирая в ведро воды, качается.

    Думаю я сегодня и пишу напряженно о соболе, а стороной, куда на полную мысль сил не хватает, тоже побочно и слабо работает мысль, там я спрашиваю: но как же он не устанет, этот человек, ведь качает с утра до ночи и каждый день? Вопрос повторялся, а ответа не было. Когда работа о соболе была закончена, вопрос тот глупый явился лишь на смех: человек же не один качает, их за день сотни придут за водой, потому и не устает. Но вот ведь и в жизни так, потому человек не устает жить, что в колодце много жизни, и людей приходит великое множество.

    <На полях:> Мелочь (двуперстие) от полноты веры (так же саsus belli 1). Разумника жизнь.

    8 [Марта]. Второй день предвесенней метели. Женский день. Напечатан мой рассказ «Мать» (в «Известиях»). Вишневская («Рязанская баба») говорит, что приходится опять браться за натуральное хозяйство, значит, женщина получает признание («мой женский день»).

    <На полях:> Тема: Женский день. Дочь – новая женщина на службе 100р. – ничего не значит – мать все делает... мать празднует «женский день» (власть женщины) и дочь празднует с флагами.

    9 Марта. Город завален снегом.

    Выкидыш. В одном селе корова теленка сбросила, составили акт, и мужика освободили от необходимости поить теленка молоком. Вскоре к этому мужику пришел сосед, у которого отелилась корова, и говорит: «Иван Петров, дай мне твоего дохлого теленка». Иван Петров дал, но, конечно, взял некую мзду. А потом так и пошло, все, у кого телилась корова, приходили за мертвецом, выкидыш предъявляли, а своего теленка резали. И еще, говорят, корреспонденция была в газете, о повальных выкидышах.

    Бывает, жизнь такого-то общества до того напрягается, что во всех своих мельчайших частях становится единой, каждая мелочь, каждый пустяк становится как бы на цельном животном шерстинкой на шкуре и стоит задеть... задел – и война! – чувствует весь организм. Так вот было общество русское во время раскола, и в этом смысл двуперстия. Так же вот и теперь жизнь стала сквозная, «оппортуниста» стало возможно узнать не только по глазам, но даже издали по походке. Все стали психологами. Вот представить себе такое общество, чтобы каждый пустяк, «шерстинка» мог бы вызвать взрывы, подобные «casus belli».

    Боюсь, что Разумник подвизается из-за гордости и до такой степени силен, что не сломится. И если бы ему удалось «пересидеть» и стать... Да, конечно, если бы и эти превосходные люди стали у <зачеркнуто: власти>… (как это назвать?), то непременно бы им пришлось стать у власти, а если бы стали у власти, то нас непременно бы насиловали, как и большевики. Никакой разницы!

    «равного времени», из случаев счастливых и несчастных...

    Труд «равного времени» и творческий труд. Машина должна взять на себя «труд равного времени», а человек остаться с творческим трудом. Но куда же девать дураков, неспособных трудиться от себя самого и наслаждаться, куда девать обезьян, которые будут хвататься за кажущуюся «легкость» творческого труда и почет (как теперь наши «писатели»), куда девать имитаторов-жуликов (Леонов, Лидии и Пильняк).

    До сих пор такой труд обставлялся тайнами и особенным почетом и препятствиями, а потом обставляли так в том смысле, что это личное свойство (культ личности), отчего дурак и нахал и обезьяна говорили: «куда нам».

    труд: труд и время (характер времени: ровно-длительное, мгновенное в догадке и «случае»), труд и личность (напр., как устранить влияние соедин. сил[ы] бездари против даровитого большого человека). Работа и ритм. Итак, во время писания Даурии надо прикоснуться душою к «проблемам» советского опыта: 1) Организация труда (к главе сценария «апофеоз»). 2) Вопросы нацменьшинств.

    11 Марта. Яркое солнце и злой ветер. Весь город засыпан снегом. Соснин телеграфировал о перенесении зверов. совещания на 16-е. Узнать о литературе о 1) соболь, 2) песцы, 3) олени (пантовые).

    Р. Роллан разрывается... Если бы он мог сам всего себя целиком поставить в наши условия, то он непременно бы превратился в интеллигентного оппортуниста. Если бы он знал, что самый вызывающий тон его письма с личной подписью (знаменитости) вызывает желание у нас вычистить его и раскулачить. Ведь он говорит именно теми словами, как, напр., говорил Золя во время Дрейфуса – все это отжило, пусто и вообще сказать эти слова можно лишь в условиях личного благополучия, пожалуй даже, эстетического. (При падении вкуса в обществе крупный автор опирается на социализм: А. Франс.) Роллан бьет в барабан в то время, когда именно в том и состоит трудность, что надо молча подкрадываться... Впрочем, я это говорю отчасти, конечно, от зависти, хотел бы сам интересно «открыть» китайцев, а вот об этом бьют в барабан. Нет, это не зависть, т. е. я не завидую положению Роллана, а досадно, что открывать-то мне после барабана нечего: правда, раз об этом в барабан ударили, то голос твой будет лишь подголоском, а по-своему сказать об этом тебе не дадут.

    12 Марта. Яркий и сильно морозный день. Ночной приезд Ивана Острого. Внезапные блины. Всенощная (классовая борьба).

    «Троцкизм» – это соц. словесность, подобная керенщине, с той разницей, что керенщина в вопросе распада слова и дела глуповата, а троцкизм в этом до того дошел, что производил впечатление сознательно подготовленного вреда коммунизму. И чтобы спасти революцию, понятно, надо было сбросить последний балласт гуманизма и дать ход классовой борьбе в таком понимании, что она есть не только принцип, но и личное дело каждого, кто признает себя революционером, все же остальные являются троцкистами или оппортунистами.

    «Классовая борьба» – это жестокая сила, необходимая, как цемент, в распавшемся от слабости государстве. Прямо противоположен классовой борьбе «гуманизм» (керенщина, троцкизм, троцкизм – это доведенный до своего абсурда гуманизм).

    О классовой борьбе надо судить параллельно с биологической борьбой, первая есть борьба по воле человека, вторая есть борьба «на волю Божию» (за существование).

    Классовая борьба нам кажется чудовищно жестокой сравнительно с биологической только потому, что там ведь, в деле природы, и спроса нет. Мы привыкли противопоставлять био-борьбе гуманизм. Теперь же, с вырождением гуманизма, с необходимостью прибегнуть к грубой силе мы создаем какой-то био-гуманизм (т. е. принципы (слова) человеческие, а сила (дело) звериная).

    против себя животность, или силу земли (и то и другое существует и, возможно, растет в реальности своей силы, но гуманизм (либерализм) абсолютно разбит, это у нас понимают, а в Европе мало, пример Роллан).

    <На полях:> Животность и религия или Красные яйца.

    <На полях:> NB Религия – это вопрос, но от силы животности кумачовым платком не отделаешься. С этой силой рано или поздно (даже и скоро: голод и тиф заставят) придется посчитаться.

    Христианство относительно зооборьбы очень точно было против (смертию смерть), но именно пало разложенное био-борьбой, вошедшей в человеческое дело в форме гуманизма, либерализма; во время богоискательства считалось, что религию разложил гуманизм, либерализм, которые создали индивидуализм. И все были против индивидуализма.

    Ошибка их была в том, что для борьбы с индивидуализмом они хватались за прошлое. Мережковский делал слабые попытки считаться с материал[измом] революции.

    «графьев» плясом в церкви. Каждый получил чашку чая с пирогом, ударница Комариха – премирована портретом Сталина.

    Из арабских сказок

    – И они ехали много дней и ночей, где росла лишь трава да парил дух Аллаха.

    – Ибо нужда ожесточает сердце человека с низменной душой, тогда как человека с возвышенной душой она облагораживает.

    14 Марта. Старая весна.

    торговли совершенно исчезнуть. Вместе с искусством исчезли из жизни игра, праздники, подарки (советская игра (физкультура), советские праздники, сов. подарки («премии»)).

    День морозно-яркий, чуть ветер. Фотографировал [покосившиеся] избушки в Глинкове. Мороз и солнце во время весны света создают для обоняния особенную среду, подобно тому стеклянному песку, на котором в научных опытах выращивают, примешивая разные питательные соли, растения. Мороз не пахнет и солнце тоже без запаха. Но никогда не чувствуешь такого тонкого аромата, как весной света. Вероятно, это воображение при отсутствии возбудителя запаха бывает особенно напряжено и само создает в нейтральной среде запах. Чаще всего мне пахнет на морозе при солнце гиацинтом, но бывает всякое воспоминание, волнение сопровождается запахом и таким сильным, что оглядываешься по сторонам, узнавая, нет ли где-нибудь цветов. Бывает, вспомнишь событие в прошлом, сопровождавшееся этим запахом, но чаще просто пахнет, и не знаешь откуда. Бывает, какой-нибудь предмет извне напомнит собой и запахнет. Так сегодня при виде Глинкинской церкви мне очень сильно пахнуло ладаном.

    Теперь уж действуют не они, а те силы, которые они вызывали: они же сидят, созерцают дело рук своих и ворчат потихоньку.

    15 [Марта]–18 [Марта]. Воля ваша – жизнь моя!

    В Москве. Погода мешалась, снег, тепло, а 18-го подморозило и стоял яркий морозный день.

    «Воля ваша – жизнь моя!» Последний распад общества. Можно вложить в «уста» даурской женщины, которая бросается в Амур с молитвой: помоги Господи ничего не простить.

    Корове проволокой кругом обвели рога, и концы проволоки скручивали плоскогубцами до тех пор, пока рог к рогу как бы чуть-чуть [не] стронулись. Тонкую эту проволоку замаскировали шерстью. Корова помычала, обалдела, оглумела и быстро начала гаснуть.

    Деревенская девочка сидит за столом и бессмысленно заучивает стихи о множестве тракторов, преображающих деревенскую жизнь. Ее отец, мужик-молчун, сидит, слушает с уважением и вдумывается. Каждая строфа оканчивается словами: «Ударник, скажи свое большевицкое надо!» И молчун после каждого раза спрашивает вдумчиво девочку: «Что надо-то?» И девочка отвечает: «не знаю» и «отвяжись».

    Нападение Загорского Горсовета на жилища наши: внедряют рабочих в квартиры писателей.

    <На полях:> взять на понт.

    Нападение уплотнителей (делегатка Лебедева из-за новых калош готова на что угодно идти). Наша победа благодаря приезду партийца Пашки (переговорили по-своему ребята). Как ни признавай интеллигента за рабочего – ничего не выйдет. «Рабочий»: это не значит работает, как, напр., иностранец, иностранный рабочий не есть еще непременно «рабочий». Признаки типа: 1) глубина жизненной переделки до битости, 2) заостренность самолюбия от предшествующей черной переделки, унижения и от последующего возвышения через власть, 3) параллельно этому объединенность заостренно-самолюбивых существ в «класс». Напротив, интеллигенция характеризуется: 1) образованность – на этом объединение и устранение от себя обязательного черного труда и связанной с ним черной переделки.

    <На полях:> Черная переделка. Происхождение власти: – Можешь убить или нет? – Могу. – Властвуй.

    Все равно как и теперь РАПП: если докажешь способность свою к классовой борьбе (а что это?) – властвуй.

    – деревня, где крестьянин сидел по необходимости). Прав Чумандрин, видевший за границей рабочих: «их свобода разбаловала». Те рабочие тоже интеллигенты. Возможно предположить большевицкого рабочего у китайцев (вообще в аграрных странах).

    Суровость парт, дисциплины пришла на смену суровости жизни и стала условием жизни новых людей: [признается] военно-госуд. сила, но отнюдь не сила труда; интеллигент превратился в спеца; общество раскололось на спецов и партийцев. Вопрос: возможно ли, чтобы из партийцев вышли спецы? Этот вопрос равняется: возможно ли, чтобы из спецов вышли партийцы? Всякий спец уже отдал себя самого своему спец-делу и в остальном хочет просто жить. Всякий партиец в принципе аскет и если «живет», то фуксом, и он отдался партии, если отдастся второй раз специальности, то на партию его не хватит.

    <На полях:> Партчеловек, даже самый распущенный, в принципе – аскет.

    Спец, даже «мученик» науки, живет для себя. Вот тут-то и вся заковыка– война, спец. – мир. Самое главное разделение – отношение к войне (роковой вопрос: а где вы были, товарищ, во время гражд. войны?) И тоже: классовая борьба.

    Заковыка:

    Рождение власти из черной пены жизни (ведь вот: самолюбие спеца удовлетворяется открытием, богатством, славой; самолюбие парт-человека – властью? (вернее, падает во власть).

    Спец-человек – материалист, анархист – мир – тут «земля», «жизнь» и свобода, быт, церковь.

    Парт-человек – идеалист, государственник – война – тут принципы, власть, религия (не церковь).

    «оппортунизм».

    20 (Марта). Солнечно с ветром. Хорошо стало ночью: тихо и луна до невозможности яркая (бывает ли так светло зимой?). Пишу Даурию (Амур).

    Достать в среду книгу по истории первых веков христианства (церкви). При свете нынешней жизни выяснить: 1) Характер и значение христианских принципов (параллельно нашему «социализму»). 2) Возникновение церкви и государства как единства и причины распада. 3) Искусство эллинское и новое в отношении всех трех категорий: принципов христианства, церкви и государства.

    Союз на крови (государство). Союз на любовном радении (христианство) и отсюда линии государства, церкви, искусства. Бледные лучи тех костров в нашей нынешней замшаной церкви, в социализме, искусстве. Нынче загорелся костер крови.

    Усредненная мораль.

    Так, напр., в финансовом отделе до того свыклись с тем, что средний человек если сыт, то и добр, а голодный непременно зол, что часто путают и вместо того, чтобы сказать, напр., «вот голодный!» – скажут «вот злой!», или вместо «человек истинно добрый» – «вот человек истинно сытый». И тут же наведут справки – нельзя ли с него что-нибудь содрать.

    попадал в списки лишенцев и кулаков только по тому признаку, что имею домишко в три окошка на улицу. И если, достигая какого-нибудь места, видишь, что оно занято уже хорошим человеком, то тебя успокоят и скажут: – У тебя же есть связи, гони его, не унывай, нужна борьба.

    Примечание

    1 Casus belli – юридический термин времен римского права, буквально обозначает «формальный повод для объявления войны».