20 Сентября. Ночью вылился дождь весь, перед рассветом звезды явились, и с ними коснулся души человека ритм времен сотворения мира. И тут же где-то по крыше, не мешая тому большому ритму, мерно падали капли. Неугомонный моторчик где-то спешил, натуживался...
План: отделать по-новому «В краю непуганых птиц»-и «Колобок». Начать 3-ю книгу «Кащеевой цепи».
Собака Черныш умела мастерить необыкновенно красиво стойку и тем до того пленяла судей на полевых испытаниях, что они забывали о цели, для которой назначена эта собака – охота – и давали собаке этой дипломы, собственно говоря, за фигуру, а не за чутье. Я тоже, поняв красоту этой стойки, пленился и приобрел эту собаку для своей охоты. До того красива была работа собаки, что до начала охоты, много раз бывая в лесу и болоте, я не придавал никакого значения, что все эти фигурные стойки, подводки были ложные: птица находилась лишь в очень редких случаях. Только уже когда началась охота и явилась ясная цель прогулок с собакой, убить птицу – я с ужасом понял бессмысленную пустоту этих фигурных стоек. И когда изо дня в день я стал приходить домой с пустым ягдташем, я возненавидел эту собаку, отдавшую всю свою вольную жизнь за фигуру. На улицах города, в трамваях, всюду, куда бы я ни заглянул, мне стали встречаться актеры, поэты, художники, тоже отдавшие бесплодно жизнь свою за фигуру. И особенно часто я стал узнавать и понимать таких женщин, их оказалось великое множество, но одна меня возмущала особенно: я знал ее в юности, когда она вышла замуж за моего друга земского доктора... и... в разные эпохи появляется: доктор – труженик – подвижник – она живописью – скульптурой – [музыкой] – чем-чем! Доктор сидит с детьми... Революция все смела... И вот нужно же! когда собака моя... и стала показывать разные... ко мне позвонили, и вошла седая старушка... прямо вот доктор: жена, дети...
Пессимистов полных нет на свете: появляясь, они умирают. Те, кто называет себя пессимистом, притворяется: потихоньку живет себе, наслаждаясь какой-нибудь страстишкой. Нищая старая в лохмотьях, очень серое небо, грязь, дождь, а она ходит и просит: жить хочет... Вот этому мы научились и этим отличаемся от интеллигенции, которая живет идеей и этой идейной жизнью гордится перед обывателями, которые просто живут из-за куска хлеба. Революция всех вернула к куску: «идея» пропала (капля на носу Бальмонта).
КОНЕЦ ВЕКА = НАЧАЛО ВЕКА от 1905 г. до 1917 = 12 лет.
Когда весть пришла, что Лев Толстой умер, я пришел к <зачеркнуто: Ремизову> Алпатову и сказал ему: «умер Толстой». <3ачеркнуто: Ремизов> Он знал. Я вдруг не выдержал и зарыдал. Много раз я потом это со стыдом вспоминал: ведь лично же я не знал его и не был толстовцем; я был молод и не мог, как старики, слезы свои ронять безлично, от события. Главное, что Толстого никак жалеть-то было нельзя, до того он гордо прожил и много взял. Приходится думать, что это я не от старости, а от <зачеркнуто: дикости своей и, вероятно> склонности к актерству не сдержался: разрыдался; надо было как-то выразить себя по случаю необычайного события, и так я наивно сыграл, а после ужасно стыдился. Алпатов смутился на минуту, как будто готовый и сам заплакать, но собой овладел и сказал невнятно, смущенно и как всегда с запинками, с мычанием, с эканьем, мэканьем и всеми этими лишними звуками, как говорят люди, умеющие говорить с другими, как с самим собой:
– Мне кажется, – сказал Алпатов, – мы с тобой не о Толстом, а о себе плачем… сиротно нам... интеллигенция сидит в нас еще: живем идеями.
Это я хорошо помню, он так сказал это «живем идеями», что выходило совершенно бессмысленно: как это можно, правда, жить – есть, пить, говорить, веселиться и размножаться идеями. Вот именно в этом у нас с Алпатовым и была какая-то малая разность: я был просто художник и в своих религиозно-революционных исканиях, совершенно искренних на поверхности, внутри себя, конечно, бессознательно актерствовал. Алпатов был глубже меня, и, мне кажется, у него что-то было подлинное в исканиях, или, может быть, он глубже меня обманывался? Впрочем, теперь, когда прошло столько времени с тех пор, и если я сейчас по-новому вгляжусь в его жизнь, понимая ее по себе, объясняя по себе же теперь, когда я стал в сто раз умнее, чем был тогда, некоторые факты, казавшиеся мне столь загадочными тогда, – может быть многое, тогда нелепое, объяснено. Алпатов к нам в Петербург явился, как мы думали все, от самой земли: загорелый, здоровый, и вдруг [неожиданно] покраснеет или какими-то нечленораздельными звуками станет объяснять себя, совсем собьется, и вдруг откуда ни возьмется: вдруг соберется весь, загорится и так страстно и так ясно картиной представит мысль и так надолго возьмет в плен все наше общество, что...
28 Сентября. С 8 ст. Сент. (Рождество Богородицы) = 21-го н. с. валовой пролет вальдшнепов (Бабье лето). Стояли все время роскошные дни: утром невидимое солнце борется с туманом и с разным успехом, рано, в 7–8 утра или до 11 дня побеждает. Очень тепло, вчера в одной рубашке ходил. Сегодня вечером ударил мороз, и ожидаю белое утро.
Прошлую ночь наконец-то после нескольких лет видел мать во сне. Мне снилось, будто раз уже это было, тоже, значит, было во сне (повторный сон): мать моя умерла, и когда ее хоронили, то она очнулась и ожила. Так снится, будто это было давно, лет десять тому назад, и после, когда проснешься, все кажется; будто сон этот был у меня давно, только я забыл его, и теперь во сне он опять вспомнился и так повторился. Теперь снилось мне, будто снова мать моя умерла и мы ее уложили на стол где-то, похоже, в часовне. Прошел день или два, я все горюю и думаю: как раньше, когда мать была жива, мне жилось хорошо, как приятно было знать, что есть где-то тебе верный приют...
Но делать нечего, сегодня надо идти хоронить. Я подхожу к ней и думаю: вероятно, уже началось разложение, и целовать покойницу я не буду, так просто всмотрюсь в лицо ее, поклонюсь и прощусь. Открываю какую-то занавесь, всматриваюсь и вот вижу, какие-то морщинки возле губ ее стали раздвигаться. Сзади меня, кажется, стоят няня и Лидя, я им говорю: смотрите, смотрите! а там на лице уже не только морщины выравниваются а и губы зашевелились, вот и глаза открываются, живые, черные, блестящие, лицо становится молодым, прекрасным: мать моя опять оживает.
Через некоторое время тем же самым путем я вернулся из Соловков в Медвежку, чтобы потом из Повенца всем каналом проехать в Сороку. Я приехал в Медвежку из Соловков с глубоким убеждением в том...
Купить Некрасова.
3 Октября. План: в течение Октября написать очерк Б. Б. В. П., который пойдет и в сборник, и в книгу, а неиспользованная часть книги пойдет в новой как приложение.
4 Октября.
М. Гвардия 282 Из Загорской кассы 200р. Зое
1700 (Сент. = Окт.) 100 р. Павл.
дополучить 130
За паука 361 От Левы 500
пальто и проч. 200
В секретере 1910 р. было. Пища распред. 100
(Загорск) Получено из Ленинграда 600 1100
Из Сборника 606 р.
9009 р.
8 Октября. <3ачеркнуто: Положение в стране> Относительно света у нас теперь так, что на электричество еще нельзя положиться, а керосиновые лампы забросили и хорошую очень трудно достать.
«Кто человека уважает <приписка: понимает>, тот и самовару не даст убежать».
Так я сказал, а мужик в кухне ответил: – Разумно и великолепно!
<На полях:> Мой страх
эпидемия
Б. вчера вернулся. Говорили о мистиках наших, бывших богоискателях, что их позорное поведение в ГПУ характерно почти для них всех. Почему же так, ведь, кажется, эти люди, имевшие дело с конечными вопросами жизни, должны бы <зачеркнуто: успеть> больше других <зачеркнуто: по возможности достойно> приготовиться ко дню своего страшного суда? Потому что лично они все были оторваны от органического целого, вместо кровной связи с целым пользовались символикой и в своих поступках не могли быть реальными. (Это тема 3-й книги «Кащеевой цепи»).
Еще прошлый год я испытывал страх в своем бытии, а в позапрошлом году прямо страдал манией преследования. Я был уверен, что победил в себе этот страх героическим своим поведением, и в этом мог бы даже точно указать на некоторые свои поступки. Но Б. рассказал о себе, что у него было точно так же и теперь без всякого геройства и [страдания] тоже прошло, и то же было у многих его знакомых. Значит, исцеление мое было не от моего геройского поведения, а просто потому, что прошла эпидемия вследствие перемены режима на нынешний либеральный. Это типичный пример самообмана.
Есть люди, до того скомпрометированные в своих собственных глазах, что вечно подозревают относительно себя какой-нибудь заговор. Они иначе не представляют себе большевиков, как заговорщиков или актеров кукольного театра, приводящих в движение всех нас, как куколок...
<На полях:> герой и трус
Надо, и это есть одна из главных задач человека, достигнуть в себе самом понимания своего независимого, чисто личного и единственного в мире прото-существа. Это не совсем то, что называют «индивидуальностью», которая может явиться посредством разложения целого. Я же думаю о прото-существе в созидательном процессе, растущем в сфере органического целого.
знаю твердо, что, когда доходит до последней крайности, я выхожу из трудных положений без стыда для себя и в счастливых случаях, может быть, мог бы быть и героем.
Как теперь хотелось бы полететь и сделаться героем стратосферы. И это очень многие... Жизнь такая ужасно нудная, а тут вот пример такого блестящего выхода. И кажется, будто есть какая-то возможность, какое-то кольцо потянешь, ухватиться и полететь.
9 Октября. Совещание о сборнике Б. Б. В. П. 1-й тип. Господствующий тип в наше время – это филистер «перековки» человека, имеющий в голове постоянную мысль о том, как бы всякого встречного человека «использовать» для того дела, которому сам служит (тип вышел из политики, из ГПУ).
2-й тип. Это современный «герой» вроде летчика Водопьянова: сам по себе он ничто, но его посылают лететь, и он геройски расшибается и обращается в ничто. При неразвитии своем и молодости в нем нет личности, а значит, и никакой собственности, он весь в потенции, в готовности действовать. Его состояние похоже на того передержанного мужчину, к которому может прийти всякая женщина и взять его. Во что бы то ни стало, к чему бы то ни было пристать. И так он пристает к мотору на самолете и сам превращается в летающую машину. Смерть ему совсем не страшна. Молодых людей в этом роде великое множество, и герои для будущей войны у нас теперь налицо. 3-й тип, это грюндера, [организатора] вроде американских пионеров: Кондриков, Успенский и много других – это герои стройки...
Разговор с Шкловским о птицах, что индустрия не губит птиц, а напротив, – птиц становится больше, все равно как и рыб, но только в устроенных хозяйствах охотиться неинтересно и в карповых прудах не хочется рыбу ловить.
11 Октября. Вчера и сегодня мороз. В тишине лист валится сам. Девочка из Каляевки, лицо в кулачок, худенькая идет в школу с подругами и рассказывает им сон, как сказку: ехали в телеге, вдруг телега пропала, одно колесо, и она едет на колесе одна... Девочка поглощена сказкой-сном, листики падают...
Вспоминаю весну – как давно-то! тот угрев на вырубке, когда в прошлогодней листве все шевелится, бегает.
На ранней иве кипучая жизнь: пчелы, шмели и гнездо птички, и сама птичка пробовала меня отманить, сидя на ветке, трепетала крылышками.
Стрекоза свалилась в воду с былинки (или как-то иначе), а потом целое утро всползала на нее и обсыхала – так все утро прошло раннее, началось утро большое, и стрекоза улетела.
Началось действие относительно машины. Представляю себе, насколько же я тогда приближусь к «природе»!
Тяга в Ивлеве: дерево – кристалл, жизнь дерева.
Ток наверху елей. Стрельба по зайцу.
12 Октября. Пусть большое дело остается неприкосновенным в своем росте и в нем торжествуют личности твердых вождей, но и маленькие люди возле большого дела не должны оставаться в совершенной тени...
Один из маленьких, почуяв проходящий через себя ток силы, называемый государственной властью, не будучи в состоянии глубоко задумываться, стал надуваться, да так и остался <зачеркнуто: надутым и таким уверенным> в кожаной куртке с красными нашивками.
Другой, напротив, обо всем рассуждал и в этих мыслях худел и тощал: все его мысли были совершенно правильны
и недостатком своим имели только одно, что вертелись около какой-то частности, принимаемой за целое.
Мир как органическое целое: все велико и гениально, что являет в своем выражении целое; ромашка с белыми лучами своими совершенно так же гениальна, как солнце. И творческий разум человека является таким же представителем целого мира, как и ромашка, но тут надо, вероятно, разум как явление целого, и разум...
До сих пор еще ни один поэт не посмел так освоить достижения разума, чтобы неразумные поняли этот свет так же просто, как солнечный, и перестали думать о деятелях разума как о заговорщиках против их естественного бытия. <3ачеркнуто: Но поэты должны в конце концов показать нам всем, что разум тоже естественный, что разум тоже «природа».> Или, может быть, не в поэтах тут дело, а в жизни, чтобы... Но, скорей всего, не поэт виноват, а <зачеркнуто: жизнь> вредитель жизни, Кащей Бессмертный, направляющий достижения разума для своего частного пользования.
Старику, чтобы видеть новое, нужно очки надеть, а молодому для понимания прошлого нужен бинокль. Но редкий старик надевает очки, и еще реже молодой человек догадается в том, что если он не разберется сам в прошлом опыте, <зачеркнуто: прошлое> оно рано или поздно схватит его самого своей мертвой рукой.
Покров – весенний день – солнце – вальдшнепы: совсем апрель, только тихо в лесу: ворон крачет, да человек кричит где-то, да самолет рычит, да синичка пищит.
18 Октября. Туман стал расходиться только к обеду и то сверху: там показался бледный кружок, а потом стал как луна, а когда это стало солнцем и бросились лучи, то в лесу все еще был туман, и лучи в лес прошли сквозь туман...
23–28 Октября. В Москве. Переписка «Отцы и дети». Получение машины (26-го). Шофер Пав. Сем. Супко. Разговор о собственной машине. Привели машину в Загорск.
30 Октября. Назначение акад. пенсии. В 10 у. выехали с П. С. Супко, Левой, Петей в Москву, там забрали паек, купили бензину, захватили Галину и в начале 4-го обедали в Загорске.
31 [Октября]. Умерла Теща.
1 Ноября. Ученье в городе.
2 Ноября. Супко, Лева и Петя и я ездили в Москву за бензином. Завколонкой «смахлевал». Всеобщая готовность к жульничеству. Не забыть тип коменданта завода: маленький бюрократ, нахал в рабочем стиле, т. е. вытяжка <зачеркнуто: скверного> грубого из раб. среды, – продукт разложения деревни (легион их); нельзя кричать на него и грозить ему (вскроешь в себе господина): надо улаживать и собирать против него материалы постепенно.
3 Ноября. Поправил окончательно «Отцы и дети». Готовлюсь к выступлению перед микрофоном для детей о Беломор. 10-го в 5 веч.
Конспект рассказа. 10 стр.
1) – В этом году, милые дети и внуки мои, мне минуло 60 лет от роду, я – дедушка (Михаил Михайлович Пришвин) и полжизни, 30 лет, я пишу <вставка: для взрослых. Для детей писал я только маленькие рассказы, которые многие из вас знают.> Первая моя книга называется «В кр. непуг. птиц», в ней описывается <зачеркнуто: тот самый Онего-Беломорский, или Выговский край> то место Карелии, где прошел теперь знаменитый Беломорский канал, соединяющий моря Балтийское и Белое. Вот как в то время я описывал природу этого дикого лесного края. Рассказ. «В кр. неп. птиц». 21/2 стр. Остается 6 1/2.
2) Город Повенец казался прежде очень далеким: По-венец всему свету конец. Теперь Повенец – дв. пут. Мой Повенец: уши медведей. Первый шлюз. Васильки и озеленение. Все о шлюзах. Удильщик.
3) Осударева дорога или Водораздел.
4) <зачеркнуто: Слет: Перековка пахана>
5) Телекинка.
6) Выг-озеро.
7) Надвоицы.
4 Ноября. А. Жид – не больше, как показатель разложения, и сам, конечно, маска на шесте, вроде Белого. Я не верю вообще ни в какие заявления верности сов. власти и даже напротив: всякое такое заявление есть заявление о своей пустоте. Явление СССР есть факт вне чувств личных, вне всяких иллюзий и нуждается в искусстве только для агитации. К СССР можно примкнуть только скрытно, в деле потонуть с надеждой на воскресение. А они примыкают «именами», как это было бы глупо, если бы это за правду считать! Крайний пессимизм переходит в оптимизм непременно: не здесь, а «там», и такое все христианство с его «деланием» иной жизни, чем какая есть. Задача христианина – вызвать в другом охоту к делу через выявление в нем личности. В социализме настоящего времени задачей является поставить личность перед необходимостью (свобода есть сознание необходимости: «кровь из носа, а давай!»). Христианские птицы, как гуси, летят треугольником, советские фалангой. В христианстве личность (гора сдвинется), в социализме необходимость (государство: «[кровь из носа]»). Культура «личного» привела к либерализму, разложению государства, и отсюда возвращение к необходимости (фашизм на западе, большевизм на востоке). Итак, разложение культуры личного привело к необходимости явления внеличного («кровь из носа» и проч.).
Мы все перестали ходить друг к другу «в гости».
Пройдет год-два, – изменится оно;
Как ни нелепо наше сусло бродит,
В конце концов является вино.
(Фауст. II ч. Мефистофель).
Не стану, дети, спорить с вами:
Черт стар, – и, чтоб его понять,
Должны состариться вы сами.
Природному – вселенной мало всей,
Искусственное ж требует пространства
Закрытого.
(Гомункул).
9 Ноября. Лада прыгнула на грудь Б[острему], облизала его губы, нос, бороду, а он даже и не вытирался; вероятно, добрейший человек, он был очень растроган этой бурной лаской и говорил мне: – Вот, Михаил Михайлович, у этого животного надо учиться понимать мир как органическое целое.
Тема для разработки: всякая нравственность, истекающая как догма, коренится в каком-то органическом недостатке преподающего ее человека. Рассмотреть под этим углом зрения мораль Толстого, Гоголя, Достоевского («Дневник писателя»).
Знаю многих евреев, похожих на русских, и лично я даже не обращаю на это никакого внимания и не вглядываюсь, но чтобы Солодухин оказался евреем, – это меня поразило. Представьте себе гиганта блондина в военной форме...
– снег и 9-го снег, с 9-го на 10-е мороз, и так 10-го была порошка, неважная, но следы зайцев и белок, вглядываясь, можно было понять в лесу. Охотился самостоятельно на синеручку, убил двух. Интересный момент, когда в бинокль поймаешь белку. Всякая охота интересна одинаково, потому что всегда содержит в себе находчивость, смекалку и награду за это счастьем. Надо только войти...
9-го был в ГИХЛе. Организуется поход к Сталину для освобождения ГИХЛа из Огиза.
С автомобилем вышло вроде счастливого случая на охоте. А я-то и не знал, что просил. Я думал, много машин, хватит, а их нет, и учреждения ждут годами.
– что, мол, у нас только и понимают, какое значение для государства имеет худ. литература. Дальше стало мне как хорошему пантачу: если пантач нарастит раньше панты, его раньше выпускают в парк, а если раньше в парк, он к гону сильнее, если лучше вынесет гон, лучше перезимует и еще раньше нарастит панты. Так вот и если у меня автомобиль, то... все пойдет как у здорового пантача.
Подходит пора сокращения в мыслях и чувствах в том направлении, чтобы ясно и просто было и, главное, до дна: чтобы ведро, опущенное в колодец за водой, тукалось о дно...
14 Ноября. Суббота. Закончена книга «В краю н. п. (Беломорский канал)».
5 ут. Сколько лет я носился с правилом: «приспособляйся, оставаясь самим собой», а сейчас начинаю думать, что всякое приспособление к жизни идет за счет самого себя, если же человек приспособляется, оставаясь самим собой, то эта «перековка» совершается в том смысле, что «сам» обращает свои подковы в обратную сторону своему движению и так обманывает тех, кто за ним гонится. Может быть, так надо понимать настоящее жизненное приспособление, что такой человек в своем движении вверх сбрасывает балласт... Так или иначе, но каждый, и даже последний мошенник и честный дьякон-интеллигент, разбивающий себе лоб кадилом в угоду «новому», про себя думает, что это он «сам». Вот ввиду-то всего этого у некоторых является страх к приспособлению, и они в своей жизни теперь ничем не отличаются от старых раскольников (Разумник Вас. Иванов) (Рассказ о девушке-скрытнице).
1/2 6-го с Коптелиным вышли на зайцев. Бутуз не гонял. Целый день – до 1/2 6-го вечера прошлялся. Лес завален снегом, но на дорогах под снегом грязь и вода. Вечер солнечный и до 1/2 6-го светила заря.
«портной Сидоров»), ни от самолетов это качество не улучшилось, и ведь это не по догадке и под влиянием идей, а на глазах совершилось; зато выросло дело, в которое и уходит все качество человека.
Тема: некто выиграл машину и стал собственником ее. Ему нельзя применять ее для наживы. Жена стала ухаживать за ней, как за животным, но громада не слушалась ее и стояла. Второе: как безучастно относились к машине шоферы, которые любили машину только через профессию: собственник и общественник. «Душа» машины.
12-го с Петей я в первый раз проехал на машине без того болезненного волнения; проехал по городу, базаром, по шоссе, лавировал, завернул. Вероятно, ездить буду. Найти шофера Цветкова (в почтовом гараже).
Хорошо бы на работе своей о канале надписать: «Добрый папаша, к чему в обаянии...» И я бы написал, но мне это нельзя теперь, и я пишу так, что Ванюшка остается в обаянии. И так надо и так хорошо, что я не могу: Ванюшка должен расти в «обаянии»; правда извне пересиливает мою личную правду, превращая ее в балласт: я сбрасываю этот балласт и через это действительно делаюсь «сам» и выше лечу... («приспособление»: ?).
Бог – это все, что есть, а черт – все, что кажется. Бог – это образ сущего, черт – образ ничто. Бог – правда, черт – обман.
Написать Молотову:
Глуб. тов. Молотов,
<зачеркнуто: я получил машину> с Вашего разрешения я приобрел машину и начал с ней делать свои опыты. Уверяю Вас, что только после получения машины я узнал, какая нужда в них и сколько учреждений дожидаются долго своей очереди. Но я Вас уверяю, что Вы не ошиблись, считая меня как писателя тоже за «учреждение»: я кое-что сделаю при помощи этой машины, и в моих руках она будет сохранна.
Своим широким пониманием значения деятельности писателя Вы меня очень обрадовали, примите мое искреннее и глубокое уважение.
Приносились, стон стоял,
Мчались огненные реки, –
Утром был готов канал
(Фауст, часть II).
<На полях:> Женщина игрушка
16 Ноября. Лева вчера привез охотников собаку пробовать, а ночью поднялась страшная снежная метель. Окна все разубраны и занесены.
Разговор с Б. о пантеизме и «да будет воля Твоя!» Из тех, кто говорит «да будет воля Твоя!», только того я пойму, кто дошел до этого, испытав «да будет воля моя». Но... у нас, в старой России через православие и Достоевского в чувстве природы как будто уже прямо и давалось это «да будет воля Твоя!», что-то вроде «святой плоти». (Как же в это чувство вставить машину?) Еще вот что: уход за машиной собственника и уход служащего шофера могут быть равны, но собственник и служащий по-разному чувствуют машину: служащий имеет импульсом свое личное положение в обществе и есть часть машины: что ему прикажут, то он делает, собственно говоря, едут и на нем, – а собственник едет сам: он повелитель.
Метель и догадка: понимание пришло через 32 года: значит, то чувство продолжает же как-то жить! Метель обещает встречу на том свете, но эта встреча невозможна, потому что нет ответа с той стороны, и должно быть, любил не ее, а себя. И так ясно, что она не любила. И так все бедно!
Значит, насколько же нам жизнь ценна, что о таком пустяке плачут <зачеркнуто: всю жизнь> десятки лет!
– Мы раньше думали-гадали, где рай и верить этому или не верить, а рай-то как раз тут и был: мы жили в раю (Б. рассказал).
Основная ошибка Алпатова: через Достоевского «Идиота», Алешу Карамазова и др. он усвоил себе особенное тонкое романтическое чувство к женщине (а может быть, через сказки Кота Мурлыки и Марью Моревну), и вот это тонко-поэтическое чувство и было всему помехой и запрещало выход естественному, прямо даже обыкновенно собачьему половому напряжению.
– Дело какое-то большое делается, но человеку от этого дела никак не лучше (сказал А.). – Какому человеку, нашему прежнему? – Да, но теперь народился человек, который вовсе не знает прошлого и настоящее считает в сравнении с тем неизвестным, ужасным прошлым – прекрасным.
17 Ноября. Отдал в ГИХЛ «Непуганых птиц» и начал писать «Колобок». Яснеет решимость пересмотреть глубину Достоевского и Толстого, в особенности же Достоевского.
19 Ноября. Пробуем уехать в Москву. Страшный мороз. Машина не заводится.
– вынужденная моногамия и полиандрия – но и природная есть тоже не постоянство, а одно переходит в другое; вообще даже голубиная парочка, если разобрать ее по существу, не вольна в своем единстве. Настоящее единство заключается в личности и соединено с «долгом».
О машине – собственник или служащий: в отношении сбережения машины служащий может поступить не хуже собственника, т. к. «положение» в обществе шофера зависит от его отношения к машине. Разница тогда, если собственник сам управляет. Три категории людей: 1) Человек едет, как партчеловек. приказывая спецчеловеку везти себя, как кучеру, 2) Спецчеловек – есть механический человек, продолжение руля, 3) Человек имеет свою машину и лично ей управляет.
– это мое «дитя», или «присыпуш», или «душа в непоказанный час рожденного ребенка», имеющая стремление воплотиться. Это душа поэта, выходящая на простор у ног Галатеи.
Я же не знал второй части «Фауста», когда писал «Журавлиную родину», между тем Алпатов кончает тем же, чем Фауст: осушением болот («Золотая луговина»).
Когда сидишь за рулем, то все кажется, будто тихо едешь.
24 Ноября. Средние морозы стоят и так солнечно, что за Февраль принимаешь, думаешь – уже поздно, проходит зима, а это еще слишком рано. Этот свет за весенне-летние забойные дожди.
Работаю над «Колобком». Хорошо бы собрать книгу вроде «Скорая любовь». Название: «Богатая смесь».
С тех пор как Лева женился, его как пробкой закупорило: и помчало назад.
Борьба с машиной т. е. превращение ее в свою лично-одушевленную вещь. Опасность поглощения себя машиной. В городе уже все знают. Машина – это все равно что власть, чин генерала и т. п. Машина, значит, большевик, это разрыв со старухами. В то же время все хамье из местного начальства становится почтительным, ведь хамья-то больше, и в общем плюс.
27 Ноября. 1-й день электролизации (нечетн. в 1 ч. д. до 15/ХИ).
«Резиновый человек». Наш человек «будничный», ежедневный (как назвать?) прерывается смертью, и этот первичный ток жизни возбуждает непрерывный вторичный ток, который мы называем культурой. С другой стороны, экономист-государственник тоже человека понимает не лично, а смешанно (резиновый); если, напр., он видит дрянного человечишку, то он знает, что это так и есть во всем человеке, т. е. он свойства, присущие личности, переносит <зачеркнуто: как качество> в качество всего движущегося человека: вот это и усваивают теперь как новое диалектическое и материалистическое миропонимание в царстве экономистов (экономист господствует).
«Кавыч» – разбирается в пределах бывалого и в нем индивидуальность определившуюся стандартизирует (к Зеленым озерам). Большие люди и маленькие: Тодмант и Беленький, пушторг. Небывалое.
29 Ноября. Второй раз ионизация. Что-то с сердцем становится неладно, не хватает воздуха, жмет.
Неустанно возвращаюсь к мысли о человеке, что два основных понимания человека как индивидуальности неповторимой, личности в этом смысле бессмертной – это одно, и другое, – что личность есть переменные свойства реального человека, все равно как цвет зари есть только коротко являющийся отблеск заходящего или восходящего солнца.
Утвердить реальность в личности есть то же самое, что признавать бессмертие, – как это сложно и как это разбилось в истории; с другой стороны, как просто видеть бессмертие человека, если только все личное в нем признать свойством. Наша трагедия состоит исключительно в обмане личного. «Да будет воля Твоя!» – это крик отчаяния сокрушенной личности, переходящей в иную окраску качества... Но в природе рядом с индивидуальностью само по себе существует чувство целого.
1) Прокладку под гайку карбюратора
3) Прокл. грязевика
4) Капот.
5) Шурупы с прокладками для пола
1 Декабря. По пути в Москву, на рассвете (3-й электролиз. сеанс).
.
Всю жизнь заговариваю себя считать деньги и носить револьвер и всю жизнь не могу приняться за счет и собраться купить оружие. Но мой приятель, еще довольно молодой человек, вот уже года три как завел себе браунинг № 2 и по темным улицам всегда ходит с рукой, опущенной в карман. Он говорил мне, что у него отлично выработался рефлекс на три случая: днем у него револьвер без пули в дуле, но при нападении он мгновенно может передернуть, и первая пуля из обоймы переходит в дуло; второй случай для более опасных мест: пуля в дуле, но с предохранителем; и если в темном переулке подходит человек, пальцы сами собой в кармане подвигают предохранитель на бой. Столько забот и за три года ни одной встречи, и в обойме взяли все перемешались семь патрон, и даже обидно: кругом раздевают безоружных, а тут вот будто знают. Случилась недавно с моим приятелем в его семье маленькая пертурбация: он решился наконец объявить своей сожительнице Лидии конец их совместной жизни и сошелся со старой женой. После объяснения он нанял себе грузовик и приехал за вещами. – Никаких вещей ваших у меня нет! – ответила Лидия. И действительно вещей никаких не оказалось. На суде Лидия плакала и уверяла судей, что вещей никаких и не было. А между тем это я уже сам знаю, кроме того многого, чего не видел своими глазами: у приятеля моего было два пальто; одно меховое с бобр, воротником, другое летнее на [подкладке], было два пальто... Да и самый факт говорит за себя: ходит оборванец. Так вот и ходит теперь с пулей в дуле на случай разденут...
<На полях:>
Экзамен на шофера Облдортранс Кузнецк. 12 Комсомольская 23 Генрихсон (в 5 веч.) Загорск. Гараж. Союзтранс.
Сговорился с ГИХЛом: Лукин прочтет «В краю», и мы с ним тогда подработаем и кончим вопрос об оформлении.
В Сергиеве есть очень старый священник, когда он идет по улице, вокруг него вьются мальчишки венком и все кричат: «Долгогривый, долгогривый!», а священник повторяет: «Ну и деточки, ну и деточки!» Мне кажется, и на меня так все 16 лет в литературе кричали: «Долгогривый!» И теперь вот <зачеркнуто: видишь>, как те же самые «деточки» почтительнейше расступаются. Все произошло, потому что я не побрезговал вникнуть в жизнь, подошел вплотную, сам увидел своими глазами и остался самим собой.
Я писатель, который в смутном стремлении всегда чувствует свой правый путь.
«Корень Жизни», которая и сама по себе лучше других моих вещей, и заметно имела успех, будучи напечатана еще лишь в «Красной Нови». Вы теперь в современной литературе назовете очень немного имен тех писателей, кто был до революции небезызвестным и сейчас не отставая идет в уровень со временем. Невольно является вопрос, и это самый лучший вопрос, который вы можете мне сейчас задать: «каким образом вы уцелели, Михаил Михайлович, и как это вы сохранились?» И я вам отвечу очень искренно и верно, применяя слова Гете на себя: я писатель, который в смутном своем стремлении всегда чувствует свой <зачеркнуто: правый> верный путь. Что такое «смутное стремление?» я не могу разобрать в целом, и не хочу, но в отношении, напр., языка все мне очень ясно. В смутном стремлении своем к самовыражению я всегда не умом, а сердцем своим знал, что устная народная словесность у нас не в пример значительнее, чем словесность письменная, литература. И я шел путем всех наших крупнейших писателей, шел странником в русском народе, прислушиваясь к его говору.
<На полях:> Слово и понятие.
Собственность – жизнь: да будет воля твоя
4 Декабря. Всего 4 раза был в электрокабинете и рука почти уже здорова.
С малых лет забили меня человеком так сильно, что я до сих пор повторяю это слово – человек, не решаясь сам лично войти в это понятие и раскрыть его самостоятельно. По-моему, как я понимаю это сейчас, есть два человека: один человек, все равно как электрический ток в прерывателе, является искрами; одна искорка мелькнет и ее уже нет, и уже другая светит, и так весь человек, как ток, распадается на искорки-личности – и я сам, тоже искорка-личность, смотрю на другого по себе и знаю его и чувствую как себя самого; глядя так на бесчисленные искры <зачеркнуто: личности>, я научаюсь их различать, и сущность человека мне является в его искре-личности. Человек в другом понимании нам не виден, как ток, бегущий по проволоке, и личности людей нам ценны не сами по себе, а лишь как переменчивое свойство текущего невидимо человека.
или другим мероприятием устранить это нежелательное явление; в этом управлении количеством добра и зла они находят себе отраду жизни и оправдание всем своим необходимым жестокостям.
Для одних личность есть реализация человека. Для других реальность заключается в человеке, а личность есть лишь его переменное свойство. Искусство и религия имеют дело с человеком-личностью. Экономика – с человеком.
Человек формируется в жизни как личность. Личности...
Наука работает на пользу будущего человека, который будет летать в стратосфере и проч.: «геооптимизм» и М. Горький.
«Новый человек» = не существующий лично. Человек – предмет веры: то был бог невидим, а то человек невидим; и тоже бессмертен и всемогущ и вездесущ.
Эту тему о двух человеках продолжить и дойти до ясности.
Собственность: личная жизнь как источник всякой собственности: чувство жизни, распространенное на весь мир – тоже собственность, и во всем этом: да будет воля моя – вот пантеизм; но есть «да будет воля Твоя!» – это я в себе не чувствую: в этом я как слепой, и так я ограничен
6 Декабря. Человек в пустыне человеческой: весь быт рушился, все христианские понятия, даже друзья перестали «в гости» ходить: им некогда; вся жизнь внутренняя перешла в наружу, а дома усталый человек должен остаться с самим собой, чтобы «духу набраться». И вот тут-то начинается Робинзон на необитаемом острове. Напр., Бострем и начальники паспортов: вот два полюса: Б. проповедует брать на себя тяжесть, – это жизнь дает, и начальник, который сотни рабочих пропустит в день, отказывая в паспортах: «тебя сюда не звали, поворачивай оглобли». Если «повернет» – кончено, схватится – разобрать: закон борьбы за существование.
Речь на конференции МТП 10/ХП 33.
1) Устная словесность неграмотного народа питала непосредственно крупных русских писателей <приписка: Пушкин ходил на ярмарки, Толстой выходил на большую дорогу>. Моя деятельность.
2) Каким языком говорит современный пролетарий. То же богатство. Задача пролетарского писателя и опасности погружения: личность, самость – Робинзон.
Итак, 1-е дело молодого писателя – это приблизиться к живому языку и личности пролетария. 2-е – организовать свою личность.
Надо много учиться, чтобы понимать язык пролетария.
Улица Белинского д. 5-А во дворе.
17 Декабря. На Тверском бульваре рано поутру на дерево села утомленная ворона с большим куском чего-то в носу. Немедленно налетело много других ворон, очевидно, преследующих счастливую и богатую. Все сидели молча и совершенно неподвижно. Ворона с куском в носу была очень утомлена и тяжело дышала. Она ведь не могла этот большой кусок проглотить, и не могла слететь вниз и начать расклевывать: тогда все бросятся и начнется за кусок общая драка. Ей оставалось только сидеть на месте и держать в носу кусок, или же лететь, зная, что за ней гонятся. Она сидела до тех пор, пока в этом положении совсем не устала и кусок чуть не выпал из клюва. Тогда она полетела, и все другие жадные вороны погнались вслед за богатой.
Простой рассказ.
Московские вороны: что покачнулась и кусок выпал у нее из клюва. Все вороны бросились, и в свалке одна ловкая овладела куском и унесла. Все скоро догнали ее и гнали до тех пор, пока утомленная ворона не села на дерево. Она тяжело дышала и скоро, как и первая, уронила кусок. И опять свалка, и опять жадные гонят счастливую...
19 Декабря. Основание карьеры в том, что более высокое положение само по себе дает высшую точку зрения, вместе с тем и ум, и знание, и волю, и власть; человек в этом движении вверх получает сладость необычайную, и отсюда объяснение странному явлению, что хотя там наверху и очень беспокойно, и очень опасно, и нет времени, нет воли и пр. и пр., но все стремятся к высшему положению.
Однако у нас маленькие люди это хорошо поняли и начинают бояться карьеры, застревая на средних малоответственных местах.
<Приписка:> Никола. Мороз сломило.
«Карьера»: карьерист... основана на том...
Выступление свое на конфер. молодых авторов считаю единственной ошибкой за весь этот счастливый год: у них не молодость, а собачья старость. Если выступать, то надо, напр., на съезде писателей, и так, чтобы уж надолго осталось. А лучше оставаться с собой, как было раньше.
«Нужно знать ужасы долголетнего одиночного заключения, чтобы понять, какую отраду доставляет узнику вид проходящего облака и сияние звезд ночью».
(Из письма Нечаева к царю)
20 Декабря. Политграмота.
Обезьяны в первое время дрались только на кулачки, но раз одна лядащая хлопнула большую и добрую орехом. Добрая хватила за это лядащую кулаком, а лядащая, смекнув дело, ударила добрую камнем в голову и сразу ее прикончила. От потомков этой лядащей и злой обезьяны постепенно явился на свет Каин и от него капитализм и кулаки, захватившие в свои руки, подобно злой обезьяне, орудия производства.
Второй вопрос: как бензин из нефти и нефть от жизни (миллиарды неисчислимые жизней легли на образование нефти), так и быстрота моя от спящего в машине труда. Значит, теперь, при социализме, распоряжаться этим трудом я имею право лишь в силу того, что машина входит в мой полезный для государства труд как орудие производства: я еду по делу и если на охоту, то для отдыха: я весь деловой; но вот я выиграл машину (и поехал за клюквой): ушел от долга = мой талант = счастье.
21 Декабря. 10-раз ионизация; остался до 23-го: доктор назначил через месяц еще серию в 10 раз.
Ужасная история с очерком о канале. Разговор с Авербахом. Понял: безразличное время в литературе перед грозой: РАПП обходит позицию.
24-го чудесная «Двенадцатая ночь».
как корову (тоже божья тварь) (значит, есть оправдание моему механику Безродному, который прямо сказал, что излишнее чтение – вредно).
Скажет иногда человек нелепость, вроде как Безродный сказал, что для понимания машины вредно много читать, а разберешься, и выйдет, что человек, сказавший это в простоте, мудро сказал. Вот именно, что знание только на своей вершине дает личности понимание мира как целого; если же не вершина, которой достигать может лишь избранный, то оно питает не творца, а изобретателя (Иван Острый – изобретатель с претензией на творца, Безродный – тип суетливого: в суете свертывает стандарт на свое: его изобретательства хватает только на то, чтобы заменить стандартные части: вредитель стандартных машин).
Человек натур. хозяйства самый маленький всегда в гармонии (Хлеб наш насущный), а пролетарий «хочу все знать» может стать в равное положение лишь при условии достижения уровня творчества высшего знания. Итак, я сейчас приближаюсь, кажется, к пониманию смутного моего стремления: мне хочется машину сделать Машкой и смотреть на нее как крестьянин смотрит на корову: божья тварь (пусть Безродный как «изобретатель» сам сделает, а этот выиграет ее и будет понимать по-крестьянски).
Солнцеворот.
В первый раз появляется механик Генрихсон Алексей Матвеич (Комсомольск. 23), эстонец, герой катастрофы на Комсом. Страстно любит машину (Машина чхает, значит, ехать хочет). Ездил с ним до Софрина заряжать аккумулятор. Снег идет в электричестве. Таинственные грузовики и их сигналы. Машины с потушенными огнями (как корабли на море): нельзя разъехаться. Рубели. Появление крестьянской] подводы. Открылись все снежные [завалы] совхоза (в свете прожектора). Пленники невежества: заело тормоз, и просидел двое суток.
– 2 трактора): механику до того много приходилось чинить, что он нашел выгодней для себя самому пахать, и вспахал. Тракторист разлегся в лесу курить, отдыхать, а машина работает: боится, что не сумеет пустить. Беда: машин наделали, а людей нет. Для машины необходим цельный человек, не издерганный в собраниях, в карьере (вроде Безродного). Писатель, изучи машину и согласно с ее требованиями нарисуй черты ее хозяина, какой он должен быть.
Наставления Генрихсона: избегай пользоваться стартером: кто этим пользуется, изнашивает машину – раз, и второе: понять машину лучше можно лишь при заводе ручкой: тут все чувствуешь и узнаешь, чего машина хочет. Люди похожи, а когда ближе узнаешь, совсем непохожи; так и машины все разные, и только при заводе ручкой узнаешь характер именно вот этой машины. Пока выяснишь, что Машка, когда мотор начинает давать обороты, любит подсос, но опять-таки не чересчур; зажигание любит не совсем позднее, скорее пораньше.
Машине это лучше всего! – сказал Генрихсон.
26 Декабря. Научился сам, совершенно один, продувать бак: перевертываю бензиновый провод так, чтобы конец, вводящий в карбюратор бензин, стал выше бака, тогда отвертываю кран – бензин не выливается, а я дую в этот конец и бурлю.
27 Декабря. Опять сильный мороз: зима вышла ранняя и суровая.
чуть что – и конец. В ремесле кризис не существует: там зависит от личности (запасся материалом на 10 лет), здесь личность вся видна, как внутренности маленькой рыбки в аквариуме: нет бензина и кончено.
«Народ наш великорусский теперь гнилье, осталась от него труха и оттого, если ты политик <приписка: экономисту бери себе еврея в помощники, – если управитель техники – набирай немцев, эстонцев, латышей... Возможно, эти "подсобные" народы и держат "Россию" на высоте. Остается только искусство, но такое свойство искусств, что они могут процветать и при наличии великого упадка и разложения, все равно как простой народ в несчастии и беде своей нищеты на языке может оставаться веселым и остроумным до последней степени». (Сказки N.)
Ужасное для машин свойство русских дорог даже и шоссейных: зимой от езды на лошадях, от бесчисленных крестьянских обозов превращаться в бесконечную рубель, которой катают белье: от руба до руба ступают ровно все лошади, а машина, попадая на эти рубы...
Вечером при луне по морозу бродил по городу и видел на узорнозамороженных окнах тени от листьев комнатных растений и думал при этом: до чего же все-таки жизнь во всем объеме своем привлекательна и как сильна кровь! сколько унижений переносят, сколько подлостей творят ежедневно, лишь только сохранить бы счастье хоть какой-нибудь жизни <приписка: жизнёнки>... И так вот живут кое-как, перебиваются изо дня в день.
... среди сергиевской мелкоты показывался один великан великолепный. И такой весь народ наш: труха и в трухе иногда великаны.
«хозяину и работнику»: какая-то внешняя причина заставляет человека подниматься на несвойственную ему высоту или выводит из иллюзии к реальности.
28 Декабря. Ездил в Москву с Генрихсоном на машине выправлять Павловне хлебную карточку. Встретил до Москвы 4 грузовика, сидят на месте, и ни одного живого. Один просил вентиль, другой заплатку, третий – насос, четвертый просто сидел в отчаянии и ничего не просил. Когда мы ехали обратно вечером, тот, который просил вентиль, развел большой костер. Мы его спросили, откуда он взял такие хорошие дрова. – А мы, – ответил он, – дрова постоянно с собой берем, неровен час застрянешь, ведь, долго ли до греха, и замерзнешь. – Дрова берут, а вентиль и резину... <приписка: насос>.
– Где же хорошие шоферы? – спросил я.
– Хороших, – сказал Г., – не увидишь, хорошие проехали, они сейчас дома.
У одного заело задние тормоза, и он двое суток сидел, разобрать мог, а причину так и не выяснил.
– и сиди в снегу и раскачивай час машину. След машины шел далеко от шоссе через канаву и дальше, а там было натоптано, будто полк прошел: видно, спьяну пустил, перенесся через канаву, а оттуда его волокли...
Мороз (30°). Стекло намерзает. Правим через дырочку. (Вентиль: сидит при костре на морозе 30°: грех вышел, неровен час и пропадешь).
Не машина виновата, а люди. Машина ожидает хозяина, как невеста женихов выбирает, ждет она немца, а пришел славянин.
<На полях:> Дым и мороз.
В сильный мороз ехать приходится быстро, если тихо, то от дыхания намерзает стекло в кабинке и ничего не видишь, а при быстрой езде ветер проникает в кабину хотя бы настолько, чтобы назад отбросить от стекла влагу дыхания.
31 Декабря. Жестокие морозы и лунные ночи.
Вчера Лева был с Галиной. Очень расстроился. Таких добродушных бездельников в стране, вероятно, больше и нет. Решил окончательно переговорить с ним и с «секретарством» его покончить.
Читал речь Литвинова. Быть войне с японцами или нет? и еще: может ли устоять наше государство в этой войне? Сталин сказал, что «ни одного вершка»... – (это надо иметь в виду, когда некоторые редакторы в рукописях вычеркивают вершки и требуют метрической системы).
Снова начинаю чувствовать глухое сопротивление в лит. среде: очень возможно, что начинается ущерб моего юбилейного полнолуния. Хорошо, что успел издать много книг.
.
Политика: есть внутреннее убеждение чувством через соприкосновение с народом в какой-то особенной нашей мерзости, разложении нравственного существа человека, при наличии которого невозможно ожидать впереди ничего хорошего. С другой стороны, соображая события исторические (разные пакты, Америку и проч.), прибавляя к этому неизбежность той «мерзости» при переходе от старого к новому, оставляешь себе надежду на лучшее. Я вижу лучшее лишь в отсрочке войны, чтобы возможно стало мало-мальски и подкормить, и подсобрать рассеянного в пыль человека. Если война, то можно всего ожидать...
По-прежнему «держаться ближе к лесам, дальше от редакций»…
В течение Января закончить «Колобок», печать в «Красной Нови» и в ГИХЛе.
С Февраля опыты с машиной: поездка в Нижний на завод и проч. вокруг темы: «машина ищет себе хозяина». Приучить машину, как собаку.