• Приглашаем посетить наш сайт
    Дружинин (druzhinin.lit-info.ru)
  • Пришвин.Дневники 1905-1947 гг. (Публикации 1991-2013 гг.)
    1941. Страница 3

    15 Апреля. С вечера моросило, и наступило серое влажное утро. Пришла наконец желанная неделя весны воды, токуют тетерева, а я должен ехать в Москву, потому что мне Ляля дороже весны и без нее теперь мне даже и нет весны в природе. Весна моя - в городе.

    Замечательное слово «привязанность»: как я жил с Ефр. Павл., привяжешься и думаешь, будто иначе и жить нельзя, и живешь, и живешь, пока тебя не отвяжут. Тогда вдруг окажется, что жить можно куда лучше, чем было, только ты тогда был привязан, и этого сам не знал. Так отвязали меня, и как ни стараюсь, все смотрю теперь на прошлое со стороны и так безучастно, будто ничего и не было.

    Начинаю понимать немецкое Pflicht {Pflicht (нем.) - долг.} как сладость повиновения. Есть это и в русском народе, это овечье начало, есть и козлы, но вся беда, что в нашей истории еще суда не было и козлы от овец не отделены. Теперь пришло время, и они отделяются, пришло время Суда.

    Сегодня пакт с Японией77, значит, война Европы и Азии с Америкой.

    Страсть сама по себе, конечно, это Бог с ней, хоть бы ее и вовсе не было, но ведь как раз она почему-то <зачеркнуто: оживает при> сопутствует влюбленности в незнакомца или когда свой же человек вдруг показывается героем, т. е. по существу превращается в незнакомца. Именно вот поэтому-то <зачеркнуто: недеятельная, безжизненная страсть> бездейственное чувство, бесстрастная любовь возбуждает подозрение в том, что не превратился ли я уже в «мужа», т. е. в третье лицо в ожидании незнакомца. Это вот и тревожит, а страсть сама по себе, да пусть ее хоть зашьют и смолой засмолят, спокойней бы жить только стало, и больше ничего.

    <3ачеркнуто: Я думаю, что писать о людях со стороны никак не следует: при таланте это есть воровство жизни, при бесталанности, когда единственно с пользой писать можно только о себе, это вздор.> Талант именно и есть способность приближать другого к себе и писать о другом, как о себе. Значит; талант поэта есть сила любви, превращенная в слово.

    16 Апреля. Рецидив страха. Узнал, что в ЦК не хотят печатать мой однотомник, и это в совокупности с историей о «Новом мире» { Сохранились письма М. М. Пришвина в «Новый мир» 1940-1943 гг.:борьба за «Фацелию».} мне представилось со стороны как возвращение РАППа. Посоветовался и решил писать хозяину.

    17 Апреля. Письмо товарищу Сталину. Дорогой Иосиф Виссарионович! В моей деятельности советского писателя вышел такой разлад, что я решаюсь на самое крайнее средство: просить Вашего заступничества и помощи. Попросите любого причастного к литературному аппарату характеризовать Пришвина как писателя, и Вам ответят: Пришвин большой мастер, но пишет о природе, не на текущие темы, он писатель несовременный. Напротив, спросите любого лауреата Сталинской премии, Шолохова, Толстого, Сергеева-Ценского, Новикова-Прибоя, присоедините сюда А. М. Горького, и каждый из них ни в коем случае тему моей жизни мне не поставит в упрек. Разрешите и мне самому постоять за себя. Я считаю для советского писателя современной темой не только самый факт строительства или обороны страны, но и создание в душе нашего советского человека той радости, того праздника жизни, с которым легко и строить новую жизнь, легко, если придется, и умирать за нее. Напряжение сознания современного человека при массовой мобилизации его для творческого действия до крайности нуждается в том соприкосновении с землей, из которого мифический Антей черпал свои силы. Я всю жизнь свою занимаюсь пропагандой этой идеи, почерпнутой из опыта собственной жизни. Я создаю поэзию природы не такую, как понимали ее эстетические поэты 18-го века, а новую, всем доступную, постепенно приближаясь к образцам народного творчества. Спросите пионерские и комсомольские органы печати, - все в один голос Вам ответят: Пришвин один из любимейших писателей молодежи, воспитывающий в ней любовь к родине через любовь к родной природе. Спросите Красную звезду, центральный орган Красной армии, - Вам ответят: охотничьи рассказы Михаила Пришвина создают праздник в душе бойца, наполняют бодростью в суровой борьбе. Я не хвалюсь и не выдумываю, я беру эти слова бесчисленных поступающих ко мне отзывов читателей. Я сам глубоко убежден в том, что моя природа есть и школа жизни, и праздник, необходимый для рабочего, чтобы строить, для воина, чтобы бороться. В мои годы исчезает всякая охота к славе, к самообману, стяжанию, я чувствую «современность» не как заданную тему, а как свою родину в себе самом совершенно так же, как чувствую тело свое и кровь.

    Не надо закрывать себе глаза на то, что состояние нашей советской литературы далеко не отвечает запросам той живой современности, о которой я сейчас говорю. Я глубоко убежден в том, что у нас для большого искусства довольно талантов: наша родина ими богата. Причину оскудения словесного искусства я испытываю на себе и, не будучи в состоянии сделать обобщение, представлю Вам конкретный пример, случай с моей последней книгой и моим последним замыслом. Это мое последнее произведение «Лесная капель» именно и вызвало в особенно резкой форме то обвинение в несовременности моей, о котором я Вам пишу. Я был настолько задет этим обвинением, что решился написать такую книгу, которая навсегда зажала бы рот моим врагам, открыла бы моим врагам положительную социально-нравственную сущность моей «природы». Я задумал написать книгу о родине и Горьком. Но пока я в течение двух месяцев отдавался в уединении трудной работе, неведомый враг подорвал осуществимость моего замысла со стороны материальной. Я могу написать в среднем в течение одного года 6 печатных листов художественной прозы, которая оплачивается по тысяче рублей за лист. На эти деньги трудно прожить, приходится заниматься так наз. халтурой или служить. Я поддерживаю возможность заниматься художественной литературой благодаря тому, что по инициативе Горького ежегодно печатается том собрания моих сочинений. В прошлом году я получил деньги за последний, пятый том. Чтобы в новом, 41-м году я мог бы заняться вышеназванной книгой, «Гослитиздат» пришел мне на помощь изданием однотомника избранных моих сочинений, апробированных в доступности массовому читателю. В последние дни я получил сведение, что издание этого однотомника не будет введено в план вследствие несовременности моих сочинений. Таким образом передо мной закрывается возможность даже косвенным путем доказать свою современность, и я должен заниматься не тем, что делал сорок лет. Но, может быть, я во всем ошибаюсь и переоцениваю свой труд?

    Все возможно. Я прошу Вас решить это: переходить мне на положение рядового работника, заниматься не своим замыслом, а темой со стороны, или окончить жизнь тем писателем, каким я был 40 лет и не устаю быть им, выпуская каждый год новую оригинальную книгу. У меня есть еще много замыслов, и я очень прошу Вас дать возможность мне их осуществить. Для этого требуется так немного при моем скромном образе жизни: разрешить издание названного популярного однотомника и повторить предпринятое Горьким издание собрания моих сочинений в пяти томах, выпущенное всего только в десяти тысячах экземпляров. Прошу Вас верить, что только крайняя необходимость заставила меня отнять у Вас время. Искренно преданный - Михаил Пришвин.

    Письмо Поскребышеву.

    Уважаемый т. Поскребышев!

    Посылаю на Ваше рассмотрение письмо <зачеркнуто: в котором излагаю, в каких трудных условиях мне приходится отстаивать полезность для современного гражданина моей литературной деятельности>, в котором на своем примере затрагиваю, как мне кажется, вопросы общественного значения. Прошу Вас, если найдете возможным, ознакомить с этим письмом Иосифа Виссарионовича.

    18 Апреля. Чаковский читал своего Пришвина - какое-то юношеское сочинительство, стилизация истерическая, но щука приготовлена по-еврейски с перцем, так он пишет: «Оболочки сердец человеческих крепче атомов...» И вот слава-то Богу, что крепче, а то ведь и жить бы нельзя было.

    Мне помнится теперь то забываемое царское время, когда многие жили с открытыми сердцами и в Светлое Христово воскресение, бывало, в Москве, если хорошо поглядеть на незнакомого человека, да еще если он немного выпивши, то он возьмет, обнимет тебя и похристосуется.

    А то раз, помню, в марте в Москве на какой-то улице увидал свежие зеленые огурцы и начал их торговать. - А сколько, -спрашивает, - вам надо? - Мне, говорю, много надо, десяточка два. - Нечего делать, - говорит и завертывает два десятка и денег не берет, потому что, оказывается, я первый покупатель и для почину продать надо бесплатно.

    А то, помню, на Тверской вот дует кто-то меня в спину кулаком, оглядываюсь, незнакомая старуха ругается: - Ай, ты, глухой, кричу и не слышит, скажи, родной...

    А то было, я же сам писал в «Русских ведомостях»78

    Ай-я-яй! Вчера Лева позвонил и грубо разговаривал с Лялей. Ее затрясло, а когда я справился с собой, успокоился, и она успокоилась. Это навело меня на большие размышления о поведении в отношении друга: ради него именно и надо уметь побеждать страхи всякие и дурные привычки <зачеркнуто: и эта работа должна идти в оправдание любви. (Над этим всерьез начать работу, сделать главным делом.) >

    Вот взять свое «ай-я-яй!», как я привык вслух восклицать при всяких неожиданных пустяках. Посажу кляксу и «ай-я-яй!» - а она это даже спящая услышит, вздрогнет, крикнет: «что, что?» будто разбойники пришли или пожар. Вот с этого и надо начать самовоспитание, отвыкать от «ай-я-яй» и освобождать постепенно [ее] от страха.

    Сколько жизней таких было, муж весь в деле, а женщина молится в помощь ему, и он ее молитву ни во что ставит, а она в деле его ничего не понимает. Много таких жизней прошло незаметно, но вот прошла жизнь. Микитов и его жена. Говорили о mania religiosa Лидии Ивановны <приписка: (Федин утверждает) >, а Ляля повернула вопрос: а если она-то вполне нормально религиозна, они же, ее судьи, муж и К. А. (Федин), ничего не понимают, как не понимал, напр., Чехов на Сахалине...

    Вспомнился целый ряд «блудниц» в таком освещении, что блудница-то и делается блудницей в напрасных поисках... поглощение своей личности родом. Впрочем, такое оправдание блудницы содержится и в Евангелии. Вспомнил, думая о Ляле, целый ряд блудниц от Екатерины II до Марии Магдалины и всех оправдал: все они, отвергаемые родом, ищут, блуждая, утверждения своей личности, и не все, но иные находят.

    <Зачеркнуто: Роман:> Оправдание блудницы.

    Невропатолог Ляле сказал: - Наш брат вас не удовлетворял, и вы создали себе в оправдание свою философию, и благодаря этому жизнь у вас до крайности осложнилась.

    «Наш брат» - это надо понимать, как мужчины с родовой потребностью. А «философия» Ляли в том, что она противопоставила этому безликому стремлению свою личность. Что же тут нового? Трагедия эта переплетена в одном томе: Ветхий и Новый Завет.

    19 Апреля. Вспоминали, как в прежнее время весь народ готовился в этот день к празднику и мы тогда не понимали духовного богатства своего и требовали отделения церкви от государства. И вот теперь церковь отделилась: она борется за себя своими средствами, силами, тогда была церковь поповская, теперь церковь духовная. А мы опять недовольны и вспоминаем блаженное время, когда с колокольни Ивана Великого в Светлую ночь раздавался первый благовест и потом за ним все сорок сороков праздновали Светлое Христово Воскресение.

    Ляля рассказывала, что в 12-летнем возрасте она чище и лучше понимала Евангелие, чем теперь, умудренная опытом и философией, и даже пример привела: прежде она понимала, не думая, а прямо по евангельскому свету о том, что надо любить врагов. Теперь она того света уже не чувствует, а в рассуждении сбивается. Сравнивая себя в тот же период времени, я вспоминаю себя остолопом, и мне теперь думается, что, может быть, так и должно быть, что Христос без рассуждения, а прямо как Данное может быть воспринят только от девушки. Недаром и Богоматерь-то почитается как венец Божьего создания.

    А откуда же и возьмешь эту любовь и эту Мысль, как не от чистого сердца.

    <Зачеркнуто: Лялин Христос - это чисто женский образ, он рождается в сердце девушки. И если он (N) {Имеется в виду Олег Поль (иеромонах Онисим).} принимал его не прямо, как она, а через любовь к ней, то это правильно, иначе и быть не могло.>

    И если N через нее понял и принял Христа как реальность, то это не только правильно, а можно и так поставить вопрос: есть ли и еще другой какой-нибудь путь.

    Вчера у Ляли вырвалось: а есть ли эти «чудеса», как о них написано? (Ее манера внезапных сомнений, действенных, революционно-созидательных <приписка: на ходу: какое-то обнажение самого провода движущейся от сердца мысли: мысль [вдруг] вырвалась из колыбели и спрашивает: почему?>. Ее сомнения как балласт, который сбрасывается, чтобы аэростат мог выше лететь.)

    Диалектический момент. Эта ее манера внезапных сомнений, мелькающих на ходу диалектической мысли: она совершенно бесстрашна в таких сомнениях, и если на пути движения Мысли сам Бог станет преградой, мне думается, она и самого Бога смахнет. Меня в ней это восхищает, и эта ее царственная свобода именно и привела меня к Богу.

    Лина - это святая современная, и пустыня ее современная. <Приписка: Чудо. Кто эта Лина? спросить Лялю> В прежней пустыне была борьба с чертями. Теперь на месте чертей - люди такие. И раз уж черти явились в образе людей, то, конечно, и «чудеса» осовременились.

    <Зачеркнуто: Намечаю дать характеристику современного чуда.>

    И так все переиначилось: и уход в пустыню как уход на службу, и вместо звезд - окна домов с электрическим светом <зачеркнуто: (и чудо в дворнике, снимающем фартук перед причастием, и т. п.). И, может быть, прежняя природа пустынь, с луной, звездами и водами - теперь значит как соблазн. Так что подвиг Лины надо представить без всяких традиционных, выкраденных поэтами для себя образов природы> И когда из этого получится городская, выхолощенная, гоголевски беспощадная пустыня, то вот тут-то в этой дьявольской желатине и выявить чудо <зачеркнуто: переделка этой желатины в благотворную среду. Или это невозможно? Чехову это было невозможно, потому что если смотреть со стороны, Лина физически разрушается: Чехов описал бы процесс разрушения>

    <Зачеркнуто: Оправдание Ляли79 >

    Он вел ее к отречению, она же в этом увидела гнушение браком... Оправдание ее в том, что гнушение браком вышло из поэтической гордости <зачеркнуто: и даже прямо из поэзии>, она же, отдаваясь грубому влечению, именно и принимала тем самым на себя грех, т. е. то самое, чем все мы больны, она хотела пострадать, хотела быть как все. приписка: Но не могла и падала дальше, блуждая в поисках. И ею, как блудницей, соблазнялись.> Она, как падший ангел <зачеркнуто: искала Бога в людях, приняла образ блудницы, и ею соблазнялись, и она в поисках обратного пути к духу должна была соблазнять людей и бросать их, пока не найдется >.

    Их поняли как секту гнушения браком, но это неправда: они не гнушались, но шли по пути святости. И если бы она не пала, то умерла бы с ним, как святая. И пусть бы она не выдержала и пала, то, если бы он остался в живых, с нею падшей стал бы жить, как с женой, и этот брак его стал бы как путь, обходящий гору, или какое-то иное препятствие, но привел бы его все равно к святости.

    С его стороны был просто недосмотр, с ее - уступчивость и, пусть, падение: она не разбилась в этом падении и, может быть, хромая, но опять бы пошла в гору, как идет теперь со мною и надеется еще попасть со мной в те же горы, на те же пути.

    20 Апреля. Воскресенье (Пасха).

    Скорое воспитание. Солнечный день, влажно задымленный. Мы с Лялей гуляли в Нескучном саду и любовались на детей под ружьем. Те же свистуны, голубятники и хулиганы, взятые под ружье, становятся прекрасными детьми. Секрет в том, что военная игра есть такая же игра, как и уличная, только взятая всерьез: тут тягость труда игрой побеждается, и дети, играя, становятся взрослыми. Возможно, что именно только на этом военном пути и возможно перевоспитать, исправить распущенный ленью и поблажками русский народ, и притом в скорейшее время.

    И ты, свободолюбивый гражданин русский, не о свободе мечтай и не свободой соблазняй других, а силой стремления к этой желанной свободе создай ей охрану и помни, что до сих пор еще мы не вышли из закона: si vis pacem para bellum {si vis pacem para bellum (лат.) - если хочешь мира, готовься к войне. Источник: римский военный историк и теоретик Вегеций Флавий Ренат (кон. IV - нач. V в.), «Краткое наставление в военном деле», 3, Пролог: Qui desiderat pacem, praeparet bellum. «Кто желает мира, пусть готовится к войне». Подобная мысль ранее высказывалась Цицероном (106-43 гг. до н. э.) («Филиппики», VII, 6,19: Si pace frui volumus bellum gerendum est. «Если мы хотим пользоваться миром, приходится воевать»), авторство же приписывается римскому историку Корнелию Непоту (94-24 гг. до н. э.) («Эпаминонд», V, 4: Paritur pax bello. «Мир создается войной»).}. (Командующий ребятишками генерал и 4 гренадера 8-летних, как один из них учит трех в зеленых шлемах.)

    Вот немцы чему учат нас, и они могут быть побеждены, если только найдена будет более совершенная сила охраны свободы. Эта война, как река, движется в берегах: моральные берега этой войны создаются из немецких трупов. Ох, и возопили бы «разумники»! NB. А это и есть вопрос наш: симпатию к немцам нельзя высказывать:

    1) потому что самые темные русские ждут немцев как освободителей от большевиков, 2) [потому] что некоторые исходят прямо от Нилуса, 3) почти никто не понимает движения русских к внутреннему немцу, т. е. самим быть, как немцы, и этой силой закрепить свободу.

    Зрелище нынешней Франции есть живой пример незащищенной от разврата свободы.

    <Приписка: 6 Марта 43 г. см. ТАСС, где сказано по поводу Польши об уроке войны: славяне против немцев.>

    21 Апреля. Отправил письмо (Сталину), которое писалось 5 дней. Я должен был его написать и сделал это до того хорошо, что при неудаче (замолчании) буду не я виноват, а, значит, будет такая моя судьба. И я до того уже и прекратил думать о хорошем исходе, что завел вновь переговоры с Лит. музеем о продаже архива.

    22 Апреля. БЗачеркнуто: Надо и Хочется - это Ветхий Завет и Новый: все Хочется, вся свобода вышли из Нового Завета, -а блудницы и актрисы [из Ветхого].>

    Определилось: 3 Мая в 9. 20 веч. выезжаем с Лялей в Весьегонск. Значит, времени от 23 до 2/V = 10 дней. Дела:

    1) Соловейчик: командировка в Весьегонск. Сделано.

    2) Катынский: ружье.

    3) Путевка в Малеевку.

    Вечером Скалдин <приписка: антропософ-мистик, как и Разумник> читал свой роман80 <зачеркнуто: и доказал возможность писать и не печататься. Это литература>

    <Зачеркнуто: ... и вдруг если звонок и меня спрашивают: - Ну, скажи, что хочешь, и помогу: что надо для твоего ума? - Мне нужно что? об этом я написал: нужно, чтобы издавали меня и деньги платили. А что нужно другим? Тоже чтобы печатали. Спросите: - Нельзя же, чтобы всех печатали? - Нельзя, конечно, всех, но можно, чтобы всем стало полегче. Так же точно было при РАППе, - отменили РАПП, и все обрадовались81 бы на другое занятие, например, на бумажные заводы - это раз. Второе - собрал бы лауреатов и им поручил организацию нового руководства. Сразу бы стало легче и запели струны.>

    Сергеев-Ценский всю жизнь писал, представляя себя кем-то вроде Печорина. Но пришло время, он сбросил с себя шкуру Печорина, и вдруг оказалось, что он просто Максим Максимыч82. И государство оценило это, его «Севастопольская страда»83 признана была патриотической книгой, и он стал лауреатом Сталинской премии. После этого вспомнился царь Николай I, который почитал как героя нашего времени именно Максима Максимыча. И вот странность! явно, что Николый I прав: настоящий герой Максим Максимыч. Но почему же все-таки на примере Ценского это смешно, что Печорин превратился в Максима Максимыча?

    23 Апреля. Дождь весь день. Болит голова. Скалдин, Разумник и много их помню таких - это надутые знанием лягушки. Сидит лягушка на камне, приготовилась, надулась и ожидает, когда соберутся другие лягушки прослушать ее повесть. Ну вот, дождалась, сотни их высунулись из воды.

    - Ква-ква! Начинаю, - сказала она.

    - Ква! Начинай! - закричали все.

    И заурчали.

    Знание дается в помощь пониманию, а понимание рождается из целомудрия <зачеркнуто: и веры>. Но эти люди, Скалдин и Разумник, целомудрие возмещают знанием: ничего не выйдет.

    24 Апреля. <Зачеркнуто: Продолжаю раздумывать о романе Скалдина и антропософах. Знание в помощь вере, или вера в помощь знанию, или святое неведение с обязательством не совать свой нос, куда не следует. У этих людей (антропософы) не хватает силы веры, чтобы поднять все современное Знание в оправдание Бога, и вот эта немочь порождает состояние верознания... (Вера - женск., Знание - мужск.)>

    <Зачеркнуто: Разумник хочет веру восполнить знанием - очень плохо, но нельзя тоже с верой выступать против знания. Вера должна поглотить знание себе на пользу. А у них знание поглощает веру себе на пользу. >

    Христос родился от Девы, и это было раз в истории человечества. Но если взять не историю, а личность, то каждая личность рождается от Девы и Духа.

    <Зачеркнуто: Роды (Родина) - это женщина.

    Дело, деятельность <приписка: творчество (отечество) -это мужчина.

    Христос - это деятель. (Вышел сеятель сеять.)

    Христос рождается от Девы, но начинается он не от Девы, а от Отца, из безначальности.

    Это у Девы как образ: от Девы рождается лишь образ Сущего: человеческий образ Сущего, Дева, рождая, чертит образ Сущего, она прежде всего есть Художница.>

    <Зачеркнуто: Ляля, конечно, всегда готова родить и как Ева, но она может родить только от любимого: тут она готова.>

    Она бунтует лишь против обязательства родить без любви («стерпится - слюбится»). Вот тут-то она бунтует и становится «Христовой невестой». В этом священном восстании женщины и происходит извращенное представление о Христовой невесте как образе безбрачия.

    На самом деле Христова невеста - это кто хочет и требует брака лишь с человеком любимым во Христе. С таким человеком для нее возможно и просто родить, как Ева. Пожалуй, именно таких родов и жаждет она, но не может найти любимого, и оттого ей маячит Христос как любимый, как образ нерожденного человека, образ, требующий воплощения.

    «стерпится -слюбится». Она стремится родить от любимого во Христе.

    Наметилось, что -

    26-го вечером выезжаю в Малеевку и там пробуду:

    27, 28, 29, а 30-го в 7 веч. вернусь.

    Пробуду 1,2,3-го вечером и по 11 в Весьегонск.

    За дни в Малеевке приблизиться к Падуну.

    25 Апреля. Снег, все крыши белые. Материалы к «Красной звезде»84.

    Визит в долину и в разговоре возможность мира по инициативе Америки ввиду промышленного кризиса после войны и работы на Европу и торжество 3-го смеющегося. И что Германии необходимо за это лето победить.

    26 Апреля. Снег валит и валит. Коты дерутся на крышах, оставляя глубокие следы. Но снег сейчас же их вновь закрывает.

    Немцы взяли Фермопилы85, и эта победа взбудоражила Америку. Ведь победа такая - есть абсолютная победа, потому что если и победит кто-либо немца, то он сам должен в немца превратиться в своем отношении к смерти.

    Надо бы ехать на охоту в Малеевку, но снег, не хочется. А бывало, разве я обращал на это внимание!

    <Зачеркнуто: Опросить командиров, кому чего хочется для себя лично, вне обязанностей общественных, семейных [если остались] бы одни на своем [Хочется], называемом Праздник.>

    Люди не любят объяснять события общественной жизни глубокими причинами, но глубокие причины действуют, и boiотчего все выходит как-то не совсем по-нашему. -*

    27 Апреля. Солнце, но все еще холодно.

    Ни спортом, ни туризмом заниматься не пришлось мне, потому что все, из-за чего занимаются спортом и туриствуют, входило в мое повседневное дело - словесно-художественное выражение своего чувства природы. Путешествовал я больше на своих на двоих и охотился вначале, чтобы добывать себе пищу, а после чтобы добывать материалы для своих охотничьих рассказов.

    Признаюсь, что в глубине души спорт и туризм и дачничество долго возбуждали во мне чувство, не скажу, чтобы очень доброе. И только не очень давно я понял, что не всякий может усилием собственной воли устроить независимый отдых. Но, признавая теперь спорт как необходимое занятие, я ставлю перед каждым спортсменом идеал - нельзя ли все-таки придумать себе самому свой выход из туризма и спорта, сделаться серьезным путешественником и, вовсе не думая о спорте, достигать здоровья и долголетия.

    Все равно ведь и в обычных условиях туризма и спорта весь успех зависит от того, как найдется тот или другой, чтобы развить свои способности лучше других.

    Написать «Дятлы»...

    Всех птиц я разделяю на два класса: один класс - это птицы, живущие в зависимости от человека, и другой - независимые.

    Он похож на тех, кто сказал: «Помирать собирайся - рожь сей».

    Были в гостях у дураков <зачеркнуто: тыкался, тыкался я в стену и не мог прошибить, схватился за пирог и водку>... С дураками приспособляешься к ним и вдруг очнешься и захватишь себя в дураках...

    С дураками зачеркнуто: делаешься в своих глазах сам дураком, т. е., приспособляясь к ним, внезапно видишь сам себя, как тоже приспособлялся и теперь дуракам говоришь как дурак, чужими словами, недавно схваченными. Напротив, с умными потому и приятно говорить, что чужое <зачеркнуто: за свое принимаешь и оттого кажется, будто умнеешь> умное слово вызывает твое: и так умнеешь.

    <Зачеркнуто: Умный человек тем умен в разговоре, что непременно учитывает «я» собеседника и пусть не понимает его, но учитывает и как непонятное. Это пленяет собеседника... Напротив, неумный человек делает из собеседника «тип» и делает вид, будто знает вперед, что тот скажет. Но и то внимание к индивидууму, и это отношение к типу есть только личное выражение двух творческих мировых сил раз-личения и об-общения.

    Увы! первая сила до того себя скомпрометировала, что теперь отступает, и на место ее становится об-общение, все равно -немецкое или русское. Как здоровый человек, любящий жизнь и ее не изведавший, становишься на сторону об-общения, хотя заранее знаешь, что это будет хотя и необходимая и здоровая и единственно возможная, но скучная жизнь.>

    Победа в Греции сразу рассеяла легенду о конце Гитлера, и русские люди, т. е. глупо-русские подняли головы. Как это ни зачеркнуто: смешно> странно, но глубочайшее всенародное сочувствие немцам есть своеобразное проявление русского патриотизма (в смысле призвания Рюрика).

    <Зачеркнуто: Чтобы победить, надо уметь умирать, чтобы умирать, надо любить. У немца между любовью и смертью как мост лежит Pflicht.>

    Война как абсолютное зло теперь в сознании многих благодаря немцам переиначивается в силу <зачеркнуто: Страшного Суда> Судьбища.

    Кажется, что борются два величайших народа, немцы и евреи, непосредственно-национальная сила жизни с силой практического интеллекта (Капитала).

    В сущности те, кто не может поверить возможности крушения капитала, похожи на наших елецких купцов, говоривших о вечности: «рубль вечен». Без такой формы зла они себе жизни представить не могут, и все их лучшие мечтания базируются на «рубле». Очень возможно, и сами немцы не знают того, что творят...

    <Зачеркнуто: Будет ли пытаться Америка, если Германия займет острова, примирить, устроить мирную передышку? Или это уже невозможно вследствие грядущего кризиса и революции.>

    28 Апреля. Дождь и довольно тепло. Ехал в Малеевку, смотрел на леса, напоенные влагой, на остатки белые снега в хвойных борах и не мог найти в себе прежнего трепетного соприкосновения с весной: все это осталось назади... И что еще осталось во мне и как будто требует внимания к себе, это и есть все, что осталось мне хорошее от моей прежней семьи.

    Вот отчего, когда Ляля вступает на этот путь, уверяет, что она тоже любит природу, мне становится не очень приятно: знаю, что того она дать не может и не тем она сильна. Там игра ребенка, здесь любовь и требование...

    Пожалуй, самое характерное у Ляли не доброта ее и нежность, а вспышки внезапные требования правды...

    <На нолях:У нее какая-то особенная память, скажу, моральная: случайно скажешь ей что-нибудь на ходу, и она эту мелочь держит в себе, держит, сто раз забудешь, а она вдруг напомнит...>

    Ни малейшего упрека в измене весне я себе не могу сделать, это сделалось не моей же волей, потому что такому, как я, Лялю нельзя не любить. Ни в весне, ни в поэзии не узнавал я себя, я впервые узнал себя в ней и впервые измерил себя, впервые оценил себя. Часто думаю о том, что какие же они все ничтожные, если не могли оценить такую, как она: ведь ее же нельзя не любить, а они, будучи с ней, любили только себя.

    Я опоздал к воде, все лесные ручьи сбежали в реку, и по реке вода ушла в далекое море. Теперь река спокойно и величественно идет в своих берегах.

    Я к весне опоздал и чувствую, будто все богатства, какие рождались во мне когда-то весной, сбежали ручьями в одно сердце, широкое, как море, и все, что рождается во мне вновь, все сбегает рекой в это море-сердце Ничего со мной необычайного не случилось: моя река вошла в берега.

    Мысль прикована к загадке истории: скоро, знаем все теперь, что очень скоро прочитаем разгадку, и с трепетом ждем.

    Слушал, слушал и дивился этой форме патриотизма: они хотят немцам победы больше, чем себе, в немецком гении чувствуют свое торжество. И в то же время это нельзя назвать пораженчеством, ждут не поражения своего, как в Японскую войну, а возрождения при помощи немцев. Чепуха, но странная.

    Американцы работают хорошо на войну, но им едва ли что-нибудь достигнуть: кроме машины, еще должен сделаться человек, способный воевать...

    29 Апреля. Малеевка. Пасмурно, внизу гремит ручей, и там по склонам берегов еще белеет в кустах пятнами снег. Поют певчие дрозды. Нет ни малейшего желания охотиться.

    Ляля сказала, что Зина всегда мудрая, а у меня это выказывается только в любви или в писаниях.

    Великодушное отношение к прошлому с отбором лучшего и благодарностью, с забвением дурного - вот залог движения вперед.

    Во мне есть особенно сильное чувство благодарности к месту, где я жил, прямо к самому месту, к оврагу, к дорожке, к дереву, стерегущему на поле вход в лес, к запаху коры, прелой листвы. Вспоминая это, я забываю неприятное. А Ляля, мне кажется, мало благодарна месту, даже если ей было очень хорошо: Тяжино, Малеевку она вспоминает уже с гримасой. Это оттого, что вся любовь ее собралась к одному месту, где не нужно отбирать хорошее и дурное: там все свято. Это можно понять и по себе: так и я после того, как определился в ее сердце, ко всякому другому месту стал довольно равнодушен.

    Люди эти, играющие на биллиарде, воображающие себя писателями, ничем не лучше рантье, получающего доход на свой капитал.

    Сущность этого процесса, охватившего весь мир, состоит в умении пользоваться лично для себя той силой, которая предназначена для всего Человека. Сила эта заключается в способности человека беречь настоящее для будущего. Для этого и действует принудительная сила государства: скоплять человеческий труд для потомства.

    Но какая-то часть людей под предлогом государства пользуется этим трудом каждого для других - для себя лично. И это распространяется на все и во всем, как закон: я не работаю, я режу купоны, сижу в редакциях и в чем угодно, я пользуюсь трудом других. И если я лучше всех в этом успел, я получаю власть над тем, кто работает сам и создает нечто новое. Среди этих людей есть совершенные тупицы, они принуждены весь свой труд с утра до ночи отдавать только на то, чтобы воспользоваться трудом других.

    Есть, конечно, ученые-творцы, мы не будем нападать на них. Но те средства, которыми они пользуются для своих открытий, делаются целью для глупеньких, и так во множестве воспитываются образованные дурачки, ничего в мире не видящие, кроме своей специальности.

    Вследствие этого сам ученый куда-то исчезает, а дурачки, потеряв разум свой последний в специальности, попадают под власть машины. И так разум человечества помещается в машину, и жизнь не создается, а выходит. Так англичане вооружали немцев на Россию, а немцы пошли на них.

    Страшный Суд - надо понимать не как окончательный и единственный акт, а как изначальный процесс, осуществляемый в судьбе каждой личности. Так вот в прошлом году меня судили с Ефр. Павл., Лялю с Алекс. Вас. и т. п.

    Страх Божий и есть чувство грядущего Суда.

    И если мы верим, что каждому приходит время Суда, то почему же нет Суда целым народам? И если бывает суд народу, то почему нельзя надеяться праведным, что после Суда станет лучше жить? А наши христиане и знать не хотят ни войн, ни революций. Это самообман... А может быть, у них это из-за того, что война берет лучших - лучшие гибнут, и нельзя на этом несчастье строить свое счастье.

    30 Апреля. Утро пробыл у лесного потока. Вечером вернулся в Москву.

    Ляля заметила, что я свое чувство природы противопоставляю ей, как человеку городскому. Но она сегодня старалась уверить меня, что ее чувство природы не меньше моего, что в природе ей даже много лучше, чем в церкви: люди создавали церковь, но природа нерукотворная.

    В природе нас манит все нерукотворное, и наше искусство прикладывается к природе (создание парков) лишь с той целью, чтобы «нерукотворность» природы сделать людям доступнее.

    1 Мая. Ездили к Мишке в Петровско-Разумовское, и вспомнил я свое прошлое: больно было очень. Народ на улице веселился, но это был не тот народ, в который можно войти...

    2 Мая. Сборы в Весьегонск.

    3 Мая. День нашего отъезда в Весьегонск.

    «Госиздате» Накоряков говорил о том, что сейчас для разрешения всех вопросов все стремится к одному пункту и до того сильно, что уже тесно и трудно попасть (к Сталину). Вот это движение к центру, как движется вода к дырочке воронки, и было началом создания личности,власти.

    Это ощущение движения народа к созданию власти, к ее личности и через личность (Сталина) к обороне и к внешнему движению надо изобразить в Падуне и в двух планах: народный, как аврал, собирание людей вокруг Сутулого и собирание воды к Падуну.

    Наблюдать в Весьегонске: 1) Повадки животных во время наводнения. 2) Движение воды. 3) Отдых в идее: отдых должен быть праздником, а праздник - это пробуждение в душе инициативы, когда самому что-то лично захочется такое, из-за чего не жалко и жизнь отдать. 4) Комплексное охот, хозяйство: сезонно чередующийся ряд возможностей отдыха.

    Река - это борьба воды с берегом при конце предопределенном: вода победит и придет в океан. Оттого всегда весело бывает весной смотреть на ручьи: каждый из них уверен в победе, и даже самый маленький не добежит до большой воды и останется в земле, - все равно, рано ли, поздно ли он войдет в зеленые растения, через них паром поднимется и будет с облаком создавать небеса...

    Вода в природе всегда побеждает, даже от самого маленького ручья разваливаются со временем горы. Но вот пришел человек, победил воду, заставил ее работать на себя, создавать другие берега. Такая вода говорит о человеке-победителе...

    В 9. 30 вечера выехали с Савеловского вокзала.

    4 Мая. Вновь увидели снег. Овинище. - Ветряк из ведра. Баловство. - А может быть, он динамку вертит. - Это есть. - А из динамки ток в аккумулятор. - И это есть. - А из аккумулятора ток в лампочку, вот и освещение. - Лампочка тоже горит, это есть. - Тогда оказалось, что живая [сила] и освещает электричеством. А что это есть «баловство» - это [взгляд] из По-шехонья86. (Жизнь без инициативы.)

    Картина города, уходящего под воду... Картошку выкапывают.

    Пока только разлив, но это не простой разлив: он таким и останется... Лось подошел к воде и, может быть, узнал ее: так было и прошлый год и всегда. Может быть, он и напьется этой [большой] воды, не зная, что эта вода уже не уйдет в море, а останется в этом море, сделанном рукой человеческой... (Идея инициативы.)

    Мы пришли к заключению, что возникновение инициативы есть праздник человека: и правда же, что может быть лучше того, как в голове является своя затея, из которой рождается дело. Охота: все готово. Время - уничтожить базу. И вдруг является с точки охотница: она бежала за косачом: валенок (докторша будет лечить).

    Возле станции Овинище, где мы пересаживались из Ленинградского поезда на Весьегонск, обратил наше внимание небольшой любительский ветряк. Вместо крыльев у него были два жестяные корытца, поставленные так, что ветер, дунув в одно, повертывал к себе другое, дуя в другое, возвращал к себе первое.

    - Игрушка, - сказал нам кладовщик, принимая багаж.

    - Да, - ответили мы, - но если к этой игрушке приставить динамку...

    - Это есть.

    - А к динамке аккумулятор.

    - Это есть.

    - Да провести ток в жилище, да...

    - Это есть: горит электрическая лампочка.

    - Без керосина обходится хозяин?

    - Ну так почему же игрушка?

    Кладовщик согласился и с этим. А его «игрушка» оказалась выражением его общей инерции, сопротивления духу нового времени.

    Так потом и в Весьегонске, этом клюквенном городе, мы узнали этот дух, почивающий на каждом домике. Казалось, многие, многие десятки и сотни лет этот дух однотонной серой обезличенности почивал без движения, как вдруг...

    ... Из моховых клюквенных болот вышел лось и увидел перед собой, далеко не дойдя до привычной воды реки Мологи, большую воду. Лось по-своему удивился и на длинных ногах с коротким туловищем, вытянув шею с рогатой головой, стал похож на механическое сооружение. На рогах его было много отростков, не первый год он выходил на разлив. Возможно, он понял, что это «спорная» вода разлива обычное явление весны, возможно, он даже и напился этой воды. Но эта вода была не от спора Волги с Мологой: эта вода была от спора Волги с самим человеком. Лось напился воды, которая больше не вернется в речные берега. Все кончено, природа вокруг стала заключена в рамки человеческого разума, и вода стала работать не сама по себе, а на человека. И сам лось, напившись этой воды, приобщился к делу рук человека и вскоре будет зарегистрирован <приписка: учтен> в число лосей, найденных таксатором военно-охотничьего хозяйства Весьегонского охотничьего дома отдыха.

    На берегу того же подступающего Рыбинского [водохранилища] не только лоси, зайцы, мыши, лисицы и всякие зверушки попали под действие руководимой человеком стихии, но и сами люди, беспечно собиравшие ежегодно хороший урожай со своих огородиков на очень плодородных заливных лугах Мологи.

    5 Мая. Шалаш из можжевельника.

    Павел Ларионович Ларионов, безрукий: охотсторож.

    Ляпунов Иван Семеныч: охотовед.

    1) Визирки (ЧТО ЭТО? Дать коммент.).

    2) Лыжный след обошли.

    3)?

    4) Большая синица.

    5) Хорошая большая группа людей.

    6) Ночевка (землянка: мох, лапник, муравейник).

    Машковцев - проф. биолог.

    Гайдаренко Степан Степаныч - герой летчик.

    Туржанский Борис Александрович - герой.

    Серов Петр Иванович, капитан, слушатель военной академии.

    6 Мая. Весенний довольно теплый дождь. Можно надеяться, что наконец-то распустятся деревья.

    Появление героев: детский зеленый шум. Кто убил трех волков?

    Какие уходят и какие приходят назад (с охоты).

    Много надо бумаги, чтобы воспроизвести все слышанное мною в охотничьем доме отдыха под Весьегонском на последнем разливе Мологи. Слышал я, будто бы лось вышел из леса и вдруг увидел перед собою целое море воды. Лось будто бы осел назад... и проч....

    Еще слышал я, рассказывали о повадках животных, как многие бросались от воды в лес, и люди и около Весьегонска стали сносить свои жилища.

    На той самой Соколиной горе, где Грозный охотился с соколами, так пришлось, что в наше время устроился охотничий дом отдыха для командиров и бойцов Красной армии. Видно, завет царя Алексея Михайловича: «делу время, потехе час» для всех времен не стареет.

    Одному хочется на тягу вальдшнепов - захотел и пошел в светлый березняк под ропот ручья слушать птичек и встречать вечер. Другой захотел и пошел в темный тяжелый сфагновый лес - на глухарей. Третий захотел и пошел к разливу на уток...

    Потехе час! И каждый торопится.

    В этот час каждый делает то, что ему самому хочется, и этот час своей воли - кто знает? не он ли именно, этот час, и определит потом характер тому самому делу, которое требует времени.

    Как рассказывал один охотник за столом про охотников...

    (Развить мысль о времени: Отправляясь по просьбе редакции для описания охотничьего дома отдыха в Весьегонск на Рыбинском водохранилище, я подумал: «брать мне ружье или не брать?» Долго я колебался, время охотничье, хорошо бы, но знаю, как на охоте - проохотишься, а людей не увидишь. - Скажите откровенно, - спросил я по телефону свою редакцию, -охота вас интересует, природа или же люди? - Конечно, люди, -ответили мне. И это решило: ружья с собой я не взял.

    Так и съехались мы в военном доме отдыха, герой Туржанский и Гайдаренко, один полковник, один майор, капитан, военюрист с женой - впрочем, все с ружьями - всем потеха, а я без ружья - мне время: я должен писать о том счастье, какое испытал попадая в потеху.)

    Вечером охотники вернулись. Туржанский (герой) орал на обслуживание, на «отсутствие кормовых баз» (а вода только что пришла). После всех пришел «не герой» и принес добычу (повторение темы военюриста).

    Характеристика Весьегонского лесного массива, как мрачно-северного.

    Командированный «Красной звездой» для описания охотничьего дома отдыха, я скоро напишу в названной газете подробно о своем пребывании в доме с 3-го по 7-е Мая. Что же касается администрации и обслуживающего персонала, то мы можем им выразить искреннюю мою благодарность. Михаил Пришвин.

    7 Мая. Дождь. Насморк. День провели как на вокзале, вечером в 7 в. собрались и поехали домой. В Овинище на пересадке [некто] Зыков и рассказал нам о переселении города Весьегонска. Область пожелала перенести город в Телятники за 20 км. Против этого открыли местные люди борьбу. И когда победили, то Область в отместку перенесла район в Кесьму. Теперь, чтобы деньги получить на переселение, каждому гражданину надо отправляться в отделение Банка в Кесьму. Это требует ровно два дня: 2 часа езды до Овинища, ночь на вокзале в Овинищах, утром пешком за 7 верст в Кесьму - до 12 дня не обделаешь, а в 12 поезд уходит в Весьегонск. Потому опять ночевать на вокзале и на след, день в 12 ч. д. возвращаться в Весьегонск... Переселяется 500 домов, по 10 000 = 5 миллионов получать таким способом. - Что же вы молчите? - Так вот молчим.

    карась так карась, окунь так окунь, щука так щука...

    - Хорошо, - сказал другой, - понимаю, что карась живет и питается тиной, но как же хищная рыба, скажем, окунь, как же он живет, если один?

    - А очень просто, вы сами подумайте.

    - Не могу придумать.

    - А между тем просто: окунь ест окуня.

    Что тут удивительного, - окунь ест окуня! а разве не ест человек человека?

    Священная клюква. Женщина говорила о своем, о том, что дом 20 000 стоил. - Зачем же, под Москвой можно за 10 тыс. купить и с огородом. - А лес? - спросила женщина, - такого леса там нет.

    И оказалось, что лес с запасом клюквы, брусники, грибов [такая статья], что нельзя бросить родину.

    И потом же, там все искусственно? - сказала она.

    8 Мая. Снежная метель весь день. Обещают холода до 20-го Мая.

    9 Мая. До обеда с трудом писал подвал в газету о Весьегон-ске. После обеда началась температура.

    12 Мая. Температура не повышалась. Свистит и хрипит в горле, голоса нет. Окончил военно-газетную задачу и уверен, что хорошо. (С 3-го Мая вечера по 12 утро - и поездка, и писание.) Молодец! И задачу выполнил, и Лялю проверил в путешествии (молодец!), и на народ поглядел.

    «Материализм» теперь в простоте своей люди понимают как метод организации государственной власти, а идеализм как метод воспитания личности. Материализм, постоянно более и более нуждаясь в личности человека, постепенно присваивает те ценности, которые были созданы идеализмом, присоединяя к этим понятиям эпитеты «социалистический», «советский» и т. п., напр., герой Советского Союза. Этому присвоению есть предел: нельзя сказать «советский бог».

    ручья и золотой сережке ольхи и в раскатистой песенке зяблика на вербе.

    Я слышу шепот возлюбленной, нежное прикосновение и такую уверенность в правде этого моего бытия, что если бы сейчас приблизилась смерть, я бы, мне кажется, нашел в себе силу приблизить возлюбленную и, обнимая ее, безболезненно сбросить ненужное мне больше тело.

    Вот оно как будто и случилось, и во мне в моей безмерной радости полного обладания нашлось даже место для маленькой грусти о вечном обмане, в котором находится смерть: ей хочется добыть себе прекрасную человеческую душу, а вместо этого, как злую насмешку, она получает безобразно измененные и достойные только червей останки того, чем был на земле человек.

    В обмане, полагаясь на мощь своей собранной жизнерадостности, находятся почти все мужчины, устремленные к женщине.

    И почти в каждой женщине таится страшный обман, возвращающий самообольщенного к своему ничтожеству.

    ° градусах, природа изнывает, как Ляля от последствий стрептококковой ангины.

    Никакого нет ответа на письмо к Сталину, но я и в ус не дую: мы пришли к границе испытаний, возле которой охватывает «все равно».

    13 Мая. Закончена операция с Весьегонском: работа отправлена в «Красную звезду». Получено одобрение, и явился просвет в положении Максима Максимыча. Это положение, впрочем, прямо вытекает из молчания на мое письмо. Все складывается так ясно.

    Дела предстоящие:

    1) Н. В. Боеву - продажа архива (14/V).

    14 Мая. Каждый несоблазненный юноша, каждый неразвращенный и не забитый нуждой мужчина содержит в себе свою сказку о любимой женщине и возможности невозможного счастья. И когда, бывает, женщина является, то вот и встает вопрос: - Не она ли это явилась, та, которую я ждал? - Потом следуют ответы чередой: - Она! - Как будто она. - Нет, не она. - А то бывает очень редко, человек, сам не веря себе, говорит: - Неужели она? - И каждый день, уверяясь днем в поступках и непринужденном общении, восклицает: да, это она! А ночью прикоснется к телу ее, принимая в себя восторженно чудодейственный ток жизни, и уверяется в явлении чуда: сказка стала действительностью, - это она, несомненно, она!

    Так изредка в жизни бывает осуществление поэзии, и так случилось со мной.

    Приходил из «Красной звезды» Соловейчик Лев Иосифович и отнял у меня надежду выправить свою «общественную» линию работой в газете. Моя ошибка состоит в том, что ориентируюсь в оценке своей работы на читателя, воображая, что там где-то во всей народной массе и таится мой неведомый друг. Они же - кто это они? - вовсе и не считаются с этим читателем, а смотрят на него как на материал, подлежащий оформлению. Они сидят в своих московских комнатах, как, бывало, сидели на кафедрах наши гимназические учителя, и смотрят на весь народ и народы, как учителя смотрели на класс. И я, рассчитывая на читателя в народе, попадаю в положение ученика, который надеется подзудить весь класс и выгнать учителя и в то же время знает, что даже в лучшем случае, если это удастся, это ни к чему хорошему не поведет.

    Так мы все попали в школу, все очень плохо <зачеркнуто: буквально> под палкой учимся и «жизнью» считаем только те редкие минуты, когда удается обмануть учителей. Самое же неприятное, что каждый из нас и готов бы учиться и во всем слушаться. Но результаты такого послушания мы видим на положении первых учеников: никого не соблазняет это положение, все знают, что эти первые - ненастоящие. Вывод из этого такой: учись мало-мальски, как-нибудь на три, и шали, конечно, только чтобы не заметили и не выгнали.

    она верит, что в этом человеке содержится «актив» и ему хорошо отдаваться, потому что в нем ее добро не пропадет.

    Евреи все, как один, сговорились добиваться для детей своих положения «белоручек» (все они любят лечиться, любят дачи, «образование»). И получается в результате этого, что во всяком другом народе процент белоручек на чернорабочих ничтожен, какая-нибудь 1/100-я. Напротив, у них какая-нибудь 1/100-я чернорабочих в отношении белоручек. Вот этим практическим пониманием «пользы ученья» они и побеждают без всякого труда и оружия. У нас им обеспечено господство до тех пор, пока народы наши не нарастят свою большую интеллигенцию87.

    15 Мая. Грипп на исходе. Погода получше, какие-то почки напротив распускаются. Говорят, будто в июне холода вернутся и лето будет холодное.

    Летом стану писать «Песнь песней».

    Вижу твое огорченное лицо и знаю, что тени в глазах исходят от внутреннего страха за успех моей борьбы. Я знаю, что нет бесстрашней тебя, когда придет действительный враг: ты, как грозная мать, станешь перед его лицом. Но зачем ты смущаешься в предчувствии грядущей беды? Разве не ты мне повторяла: «Откажись от мира, и он, как собака, прибежит и ляжет у ног твоих?» Возвращаю эти верные слова тебе: они были у моего сердца, и я к ним присоединил теперь личную мою волю. Пусть эти слова возвратят румянец на твои щеки и разгонят тени из глаз. Но берегись гордости: помни слова, знай свою силу в последней борьбе, но не пользуйся ими, не делай из мира собаку и никогда не воображай себе удовольствия быть господином ее.

    нас с тобой, он метит в «военный объект»... Уйдем же скорей от него в подземелье, захватим с собой теплое одеяло, завернемся в него, дорогая...

    Утро такое прекрасное, а ты спишь, вставай, мое Солнышко! Ты отвечаешь сквозь сон: - Дай мне сон досмотреть. - Нет, -говорю, - ты мне начни свой сон рассказывать, а я продолжу его и сделаю лучше, чем ты видишь его. Ты видишь случайное сплетение возможного с невозможным, я же покажу путь, на котором невозможное станет ощутимо и действенно, как электричество и радио. Начинай же рассказывать! Ну, вот, хорошо, я слушаю, ты говоришь:

    - В некотором царстве я живу царицей над птицами, и по моей улыбке во всякое время восток станет синим - это синие птицы летят, а запад красным - это фламинго, а север белым -это чайки, а юг золотым - это золотистые фазаны. А когда я заплачу - небо делается все серым - это все серые птицы летят, наши русские гуси и утки и кулички. А когда я крикну рассерженная, раскаты грома побегут по облакам и молнии перечеркнут небо...

    Итак, други, все определилось: я - исключение. Кончено! все это мне говорят, когда я себя ставлю в пример: вы - исключение. Это меня убивает, потому что интимнейшей, заветной мечтой моей было достигнуть блаженства быть, как все.

    Есть пора у простодушных людей, когда время останавливается и день за днем проходят без перемен, и всем нам кажется, будто старичок такой или старушка живут какою-то бесконечною жизнью, - эта пора, когда время останавливается, в святоотеческих книгах называется «прочее время живота».

    на земле и вещество поставить в цепь причин, могу и беспричинно отнестись к каждому из них с родственным вниманием и понять каждое существо и вещество как единственное в своем роде. Просто нет ничего на земле, на что я бы не обращал свое внимание, но время пришло, и я хочу от земли оторваться и думать о любимом земном мире в свете небесном.

    В утренних лучах солнца мимо окна моего пролетает серебряная птица, управляемая человеком, в вечерних лучах она пролетает черным силуэтом.

    У Ляли такое отвращение ко всякой технике и такое отсут-.« ствие всякого интереса к машинам, что однажды мы с ней, гуляя, прошли в парке культуры под крылом гидроплана и она не обратила на серебряную птицу никакого внимания...

    Еще ее отталкивают дети, она видеть не может, как ребенок капризничает, заносится, кричит, требует. Во всем этом детском требовании она видит посягательство на свою духовную личность88.

    Очень возможно, что оба эти отталкивания, и дети, и техника, имеют общее начало: дети всегда любят технику. Дети играют в то, что взрослые делают: взрослые делают (техника), дети играют в технику («поезд пошел»). Но взрослые должны заниматься техникой, потому что без новой техники невозможно выкормить новый приплод человека: рожая новых людей, люди обречены заниматься новой техникой.

    ... и вот это именно и стало поперек дороги всем, кто идет к благополучию рода, охраняемого государством... личность Христа. Все стало против Христа.

    Раньше государство, развиваясь, считалось с личностью Христа, и гражданин в личности Христа видел как бы своего заступника, адвоката. Теперь государство отделилось от церкви, и личность человека защищать некому: личность затаилась в себе.

    16 Мая. Стало теплеть. Распускаются почки.

    Все весенние цветочки и каждый зеленый смолистый лист просят нас об одном - о защите. И если мы хотим наслаждаться счастьем весны, которое они все приносят с собой, мы должны идти на войну за свое любимое и быть готовым, любя, умереть. Все эти цветочки новой весны тем и прекрасны, что пробуждают в нас лучшие силы в борьбе за любимое.

    °, хватил дождь, потом солнце. В Москве везде распускаются почки, будто 1-е Мая.

    Какая бы она ни была милая, эта «мама», но с нею жить необходимо, от нее нельзя уйти, это навек, и это с себя не стряхнешь. Вот почему это любишь - не любишь, хочешь - не хочешь, а Надо и приводит абсолютно свободолюбивую Лялю в бешенство: периодически она должна поднимать восстание против безусловного Надо.

    Может быть, и самая потребность Бога является потребностью свободы человека, скованного по рукам железною цепью необходимости.

    18 Мая. Солнце, и я здоров.

    - Все хорошо, только все-таки жаль, что не встретил тебя, когда мне было 20 лет.

    - А мне думается, будто ты всегда была и всегда будешь, только я не был таким, чтобы мог встретить тебя.

    - Ты не был таким, я это знаю, но как я могла быть до своего рождения - не понимаю. Может быть, ты о душе моей говоришь, что моя душа была в ком-нибудь и так было до моего рождения мне-подобное существо, но не я же сама.

    - Нет, именно ты сама, как есть в своей сущности, хотя, может быть, без твоих личных признаков. Ты была всегда, моя подруга, как Бог был всегда: а если был всегда Бог, то и ты была. И как Христос был всегда до своего исторического воплощения, так и ты была, и прежде чем свет стал, ты была.

    - Ну, да, я теперь понимаю: моя душа.

    «душа», а ты, просто Ты и все: Ты, моя возлюбленная, была во веки веков, и до сотворения мира была, и все живое началось от Тебя...

    Наверно, неплохо людям жилось, если они забыли Христа, «неплохо» в том смысле, что находили себе в жизни внешней достаточное удовлетворение, чтобы забыться в земном от небесного пути.

    Придет время, когда кровью будут писать, а не чернилами.

    Совершил милую прогулку на Полянке, грипп проходит.

    Власть как желание заставлять людей делать такое, чего сам не любишь и не можешь делать. В мире так это необходимо, что в природе складывается у животных и птиц особая форма властелинов-хищников: орлы, ястребы, кобчики, совы. У людей властная натура даже и одежду себе создает по своему вкусу, и манеры, движения, взгляды.

    и невозможности осуществить его - пессимистка, и мы ее зовем Алконост.

    Зато Марья Васильевна - это Сирии89. Тоже, как и теща, не имея достаточно нравственных сил, чтобы осуществлять свою личность непосредственно, делая все по душе, она перекладывает действие на волю Божию: при колебаниях она пишет записочки, кладет их за икону, молится и вынимает решение. Так сняв со своей души ответственность за поступок, она действует всегда смело, решительно, всегда с ясной совестью и всегда радостно: птица Сирии в красной кофточке.

    Что это, христианское послушание или магия?

    - Одно дело - судить, когда сам в стороне, другое - судить человека, от которого и сам зависишь. Вот отцы-пустынники мыслили-судили по полной личной свободе, а теперь новая нравственность требует от судьи свидетельства близости к обществу, в котором он действует.

    Современный человек верит не выдающейся личности, а нему-то вовсе не лично-пустынному, что получается как постановление. .

    18 Мая. Решено выехать на дачу в воскресенье 25-го.

    19 Мая. Человеку нельзя любить как голубю: просто любить и тем жить. Человек если любит, то другой стороной своего существа ненавидит: Бога любит, с чертом борется за любовь свою. Часто самый предмет любви расщепляется: одну сторону любишь, другую ненавидишь, в одной стороне - Бог, в другой черт. Такая любовь у Ляли к матери, повседневная борьба Бога с Дьяволом.

    А наша любовь особенная, это как бы любовь в любви, такая любовь, которая, опираясь на Бога, изгоняет заключенное в нас зло в мир внешний. Так получается, будто мы живем на острове, населенном немногими людьми, согласными с нами, а вокруг море сил, от которых мы открещиваемся, и в числе этих сил находится наша личная злая сила, изгнанная общею силой любви. Вот почему стоит только в ком-нибудь из нас заколебаться потенциалу любви, как показывается, ужасно пугая, вся бездна окружающего нас черного мира. И вот почему моя возлюбленная, просыпаясь иногда среди ночи, умоляет меня полусонного:

    - О чем ты спрашиваешь, - отвечаю я, - какой повод я дал тебе думать так, сомневаться, неужели не стыдно тебе своих сомнений?

    - Мне стыдно, и я все-таки прошу тебя подтвердить, что ты любишь меня.

    - Хорошо, я люблю.

    - Очень любишь?

    - По-прежнему?

    - И еще больше, умнее, прежде я волновался за то, что делают все: мне казалось, что я, как они все, не умею и тем как-то виноват. Теперь мне это состояние кажется глупым, и при всей благодарности за прошлое я к нему не хотел бы возвращаться. Я теперь люблю спокойно, уверенно, я не переплываю теперь бурное море, а живу в своем доме, и корабль мой у пристани. А разве ты не видишь этого?

    - Вижу, милый, знаю все, но иногда меня охватывает малодушное сомнение, и мне кажется, будто вся огромная внешняя сила и в этой силе наша собственная изгнанная злая сила стремится к нашему берегу. И вот я тогда прошу тебя подтвердить, только подтвердить вслух то, что есть: люблю - вот и все. Мне нужно слышать от тебя это слово. Ну, еще раз повтори.

    - Люблю.

    Весь воздух насыщен страхом войны. Говорят, что евреи очень трусят. И они имеют все основания к этому, бросится ли Гитлер на нас, или мы будем дружить с немцами. Старые русаки, матерые люди, напротив, вовсе не верят в то, что мы пойдем на немцев, и всю нашу бузу считают представлением для англичан. («Не такие мы дураки!» и «погодите немного: Ирак все скажет».)

    Можно в горе от-ходить, спасая только себя, но можно в горе у-ходить, унося с собой все ценное, спасая его не для себя, а для всех.

    20 Мая. Тяжино.

    Теща не может управиться с прислугами, и это вчера стало предметом обсуждения. Ляля рекомендует матери молиться Богу. Но теща сопротивляется и говорит, что есть обязанности чисто человеческие, в которых человек должен оставаться только человеком. - А если он не может? - спрашивает Ляля. -Тогда он должен лечиться и обойтись с помощью доктора. -А если доктор не поможет? - Если все средства исчерпаны, да, тогда надо обратиться к помощи Божией. На этот крайний случай я берегу молитву, а там, где могу обойтись своими человеческими средствами, остаюсь человеком. Ты же знаешь, мать моя была немка, и я такое разумное отношение к Богу получила по крови. - С кровью надо бороться! - подает реплику Ляля. - Не знаю зачем, - отвечает теща, - я нахожу в нравственном отношении вполне целесообразным оставаться в пределах человеческих возможностей только человеком и не призывать имя Господа моего всуе. - Мамочка, я понимаю, ты в душе протестантка, и оставайся ею, Бог с тобой, но если ты явно не можешь управлять прислугой... - Как не могу? я могу, что вы меня сбиваете... - Нет, мы тебя не сбиваем, ты себя сбиваешь тем, что этим материальным хлопотам придаешь слишком большое значение. - Что же ты рекомендуешь, относиться легкомысленно? - Да, пусть даже и немного легкомысленно. - Попробую! - Не шути, я серьезно говорю, ты в своем, как ты называешь, «человеческом» деле упорствуешь, хотя силы в тебе для дела вовсе уже нет, и это упорство приводит тебя к претензии на власть, ты представляешься барыней и тем отталкиваешь от себя прислугу и меня: я спорю с этим и прошу тебя, преодолей свою немецкую кровь, свое протестантство, смиряйся и проси помощи Божией и в делах, которые ты по немецкой гордости своей считаешь «только человеческими». -Вы с М. М. два сапога пара, - отвечает теща, - вы можете взять палки и куда-то уйти, и вам кажется, вы можете всегда все бросить на произвол судьбы, а вот попробуйте, бросьте: большая квартира с обстановкой, общественные обязанности, слава -все это требует порядка, забот ежедневных. Да и вы оба тоже просто любите общество, вашей пустыни хватит на три месяца, а потом опять захочется в Москву на Лаврушинский. Я-то это знаю и добросовестно строюсь и предвижу все и берегусь. И вы все это оба знаете, но делаете поэтическое представление и можете, конечно, увлекаться и делать вздор. Лялина жизнь -это пример обольщения себя увлекающей мечтой. - Но ведь есть же такие люди, они могут мечтой жить не хуже, чем вы добросовестным порядком. Вот Михаил Михайлович тебе пример, и раз мы в этом с ним два сапога, то эта пара тебя должна убеждать и радовать.

    начала так повторялось и она всегда возвращала меня к себе. Сила ее состоит в исключительном чувстве правды.

    И потом, Михаил, как же тебе не стыдно: ты, который мог выносить столько лет самую сварливую женщину в мире, Ефросинью Павловну, теперь, обласканный, насыщенный любовной заботой вокруг себя...

    22 Мая. Подписал договор ехать в Крым на 15 выступлений, за каждое 250 + 100 за Лялино выступление. <Приписка: Денег нет!> Еду из-за Ляли, ей нужен морской воздух. Так моя «природа» превратилась в женщину, и за женщиной еду теперь, как за весной. И не раскаиваюсь, не стыжусь: так это и надо.

    Проект двухчасовой лекции о себе, в четырех отделах:

    10 минут Ляля о Пришвине, 5 отдых, 30 - мое чтение.

    Лялины 10 минут: тезисы.

    Мои 10 минут: тезисы.

    Лялины тезисы: 1) Очарованный странник: биографические сведения. 2) Как вышла сказка из жизни Пришвина. 3) Роль народной сказки в творчестве Пришвина. 4) Разветвление творчества: эпос и лирика. 5) Характеристика пришвинского эпоса и лирики. Лирический роман «Кащеева цепь», эпические стихотворения.

    <На полях: Родина как большой дом.>

    Перерыв.

    Пришвин о себе. Путь от книги о картофеле до книги о Фацелии. Научное и художественное изучение природы. Родственное внимание.

    23 Мая. И если я хочу жить как писатель, то, любя Лялю, я создам величайшее поэтическое творение, самое нужное для современности: Песнь Песней, песнь радости на развалинах старого мира.

    Ляля не раз говорила, наблюдая мою нравственную незащищенность: - Какой талант должен быть, чтобы такому человеку выжить в советское время! - А я сейчас думаю: - Какой нравственной силы должна быть женщина, чтобы.

    и все скучно, и хочется прежде всего, страшно хочется удрать.

    (Эта идея включить в семейный роман политическую жизнь не новая, но она, по-видимому, еще не изжита, и ей можно пользоваться.)

    В представлении немца русские тратят время на искания. (Прислуга скучает, если он устроит порядок: ей нужно искать. Отсюда и... богоискательство.) NB: вот, значит, потому-то и скучно с немцами, что у них все найдено.

    Деревья в Москве только теперь одеваются, и стало довольно тепло. В результате сражения Ляли с матерью за меня, -только я оказался серьезно пострадавшим: у них истерия пришла и ушла, а у меня остается нерастворимый осадок возвращенной тоски: впервые чувствовал приступ жестокой тоски. Чувствовал свое моральное падение и каждую неудачную фразу Ляли присоединял как аргумент самоунижения. К этому присоединилось письмо Ставского, и получилось то же самое катастрофическое состояние духа, как было при РАППе.

    Ходил по улицам, заглядывал в детские садики, вглядывался в клейкие листики тополей и не получал ни от них, ни от детей помощи. Среди крыш и фабричных труб показался мне где-то крест брошенной церкви, и соединения чувства страдания от образа креста с чувством радости от клейких листиков и детей не произошло. Напротив, [от] креста отделялся Лялин моральный план и становился против моей красоты, и я чувствовал свое моральное бессилие, и становились понятными упреки за мои хорошие писания: нельзя в такое страшное время писать так хорошо.

    напиши! - Впервые услыхал я от нее упрек за работу сознания, направленную к нашим же отношениям с целью создать Песнь Песней. К этому вспомнилось, что на днях она сказала А. М. Коноплянцеву: - Не меня он любит, а символ.

    И мне вспомнилось то далекое время, когда я сошелся с неграмотной крестьянкой, и она понимала мое занятие писанием как святое дело. А потом через несколько лет она поняла, что это мое дело направлено куда-то в сторону и что, хотя я в этом велик, как Лев Толстой, но для нее это ничего не значит. Напротив, это дело не только ее не касается, но и чем-то ей лично враждебно. Мало-помалу в ее сознании я-живой человек и я-писатель разделились, и чем больше я делался как писатель, тем больше она ненавидела мое писательство. Так точно было и у Толстого: Софья Андреевна втайне в Толстом ненавидела писателя. Так и Ляля, ухаживая за больной, полупомешанной матерью, вдруг вспыхнула той же неприязнью и поставила мне даже директиву: - Если у тебя не хватит духу поддержать старушку, то это покажет твою моральную слабость. - Но где мне достать моральную силу, если я подозреваю, что старушка вовсе даже не больна, а просто, как и все в ее положении, эксплуатирует жалостливость дочери. Так и Ефр. Павл. если бы умнее была, разве мог бы я ее бросить! Из жалости к матери Ляля впервые изменила мне, своему поэту-утешителю, ушла в сторону темной морали. Самое же плохое, что никто другой, как она сама расстроила мать и, будучи этим сама угнетена, расстроила меня.

    Сегодня вечером, обнявшись на диване, мы приводили друг друга в порядок. Ни малейшего значения своим словам она не придавала и обвиняла меня в том, что я болезненно ковыряюсь и придираюсь к словам и что так нельзя, что мы, любя друг друга, могли бы быть всемогущими.

    На этом можно построить тончайший психологический рассказ: вечером на сон грядущий они иногда спорят между собой, но она крепко спит, а он, получив для мысли толчок, иногда продолжает думать всю ночь. А утром она просыпается, здоровая, свежая, и с материнской участливостью и большим огорчением видит страдание в его глазах. - Ничего, ничего! -говорит он, - я не только думал, я кое-что и придумал: рано или поздно мы создадим с тобой Песнь Песней. - Она улыбается ему, поощряет, дает ему ложку своей микстурки, затемняет окошко и говорит: - Ну, спи, не думай, только, пожалуйста, не думай. Скажи: не будешь думать? - Не буду, - отвечает Афанасий Иванович. И ей, как Пульхерии Ивановне, когда Афанасий Иванович грозится, что возьмет саблю и пойдет на войну, так и писатель с его Песней Песней: куда уж тут, только бы уснул. И закрывает телефон одеялом и ходит на цыпочках.

    Рассказал Ляле о ее измене моему писательству в пользу морали, и она мне ответила, что как Ефр. Павл., так и Софья Андреевна исходили в конце концов из эгоистических побуждений, она же не может стать против поэзии, потому что это значит стать и против молитвы, это значит отказаться от православия и стать протестантом (не слово, а дело).

    «какой-то циркач!»). Относительно моего отступления от литературы в надежде, что, как при РАППе, вдруг переменится все к лучшему, она отвечает: -А возможно, не переменится, а ты отступишь, и там это примут, и когда кто-нибудь скажет: «Пришвин», другой спросит: «А разве жив?» - Я согласился и спросил: - А что же делать? - Она ответила: - Нужно писать, но писать вот как ты писал в военную газету. - Но это значит быть репортером и очеркистом, это дальше от литературы, чем лекции.

    На Ставского просила не злиться и себя не расстраивать...

    - Но где же «любите врагов»? - Это не о тех врагах сказано, - ответила она, - это не твой личный враг, а враг Божий, митрополит Филарет об этом сказал: - Любите врагов своих, боритесь с врагами отечества, ненавидьте врагов Божиих.

    Так вот что значит и почему так бывает, что, когда я целиком возненавижу врага, он обыкновенно погибает: моя ненависть обыкновенно доходит до спокойствия и ясного сознания, что жизнь моя может обойтись без этого человека и я хочу и могу жить так, будто его вовсе и нет. Тем самым я отказываюсь от него как врага своего и предаю все отношения с ним на суд Божий. И он погибает, а я все живу и переживаю врагов. Но так было до сих пор, а завтра злая сила, может быть, до меня доберется, и я стану жертвой.

    Затянулась весна, дети давно на улице, а деревья все еще неодетые. И сколько белых бумажных змеев повисло на неодетых деревьях, почки только наклюнулись. Теперь, слава Богу, деревья быстро зазеленеют.

    «Очарованный странник в поисках родины». М. М. Пришвин родился в 1873 году, выступил как литератор в 1905 году и, значит, работает уже 36 лет как писатель. Свою родину, Елецкий уезд Орловской губ. он изображает так (из «Кащеевой цепи»: отрывок о черноземе). Эта безотрадная картина родины не является чем-то случайным у Пришвина. Вся русская интеллигенция того времени недовольна была своим отечеством, и огромное большинство стремилось сделать из нее социалистическое отечество. Пришвин тоже отдался этому движению, пережил тюрьму, ссылку, заграничное ученье и опыты с заграничным дипломом работы на легальном пути. Опыт приспособления ему не удался, и он стал писателем. На этом пути он тоже начинает искать свою родину и странствует по северу, в краю непуганых птиц, собирая фольклор. Так любовь к родине приводит его к любви к русскому народному слову, и очарованный странник, по словам Горького, делается одним из лучших мастеров русского слова.

    26 Мая. В Москве у Ляли время уходит на обслуживание матери, бегание по Москве в связи с обслуживанием всех нас: тому туфли, тому штаны, тому починка. Словом, не на жизнь, а на заботу о жизни, и как это все оказывается хорошим в будущем.

    Сегодня очень тепло, все деревья распускаются.

    - Как хорошо!

    - Да, дружочек, - говорит она, - купим домик, будем жить, вот будет хорошо!

    «будет» надо, - отвечаю, - а есть. Домик у нас и сейчас снят, вот уж скоро июнь, а мы не едем. И мама твоя предпочитает сидеть в Москве. Не знаю, будет ли хорошо с домиком: заботы еще прибавится.

    Но по существу все осталось по-прежнему. Раньше моя радость была в поэзии, а тревога относилась к средствам существования своего в поэзии. Теперь Ляля стала на место поэзии, а тревога относится к добыванию средств. Впрочем, это добывание теперь, разложенное на двух, очень смягчилось.

    Вчера написал вступительное слово Валерии Лиорко. Взять с собой: 1) Письма Горького. 2) «Бабушку» Горького. 3) «Праздник» («Лит. газета»). 4) Все военные рассказы. 5) 4 тома, «Зверь Бурундук», «Жень-шень», старые изд. «Колобок», «В краю непуг. птиц», «Лисичкин хлеб», «Неодетая весна».

    Вечером в 6 ч. выехали в Малеевку покупать дом.

    Раздел сайта: