А. А. Дякина
ОБРАЗ М. ПРИШВИНА В РОМАНЕ А. РЕМИЗОВА
"ВЗВИХРЕННАЯ РУСЬ"
Знакомство Ремизова и Пришвина состоялось в 1907 году. На протяжении всей дальнейшей жизни писатели не утеряли интереса друг к другу, о чем свидетельствуют их дневники и художественные произведения. В 1927 году в Париже увидел свет роман Ремизова "Взвихренная Русь" – произведение о годах революции и Гражданской войны (1917-1921 гг.). Это необычное автобиографическое повествование совместило в себе реальность и вымысел.
календаря (Рождество, Крещение, Пасха), по намекам на определенные этапы революционных волнений. О политических деятелях упоминается будто вскользь. Родзянко, Керенский, Терещенко, Троцкий, Ленин появляются редко, причем в самых будничных контекстах: в разговорах толпы, в снах автора, в слухах. Читатель понимает: Ремизов, вероятно, не стремится к прямому изображению революции. "Музыка" времени выражается мастером слова неповторимо индивидуально. В его романе внешняя событийная канва незримыми нитями соединена с общей логикой душевных движений автора, героев, мира. Поэтому то, что важно на первый взгляд, при более тщательном прочтении уходит на дальний план. Борьба идей перекрывается человеческими переживаниями, далекими от революционных лозунгов.
Лейтмотивный вопрос, звучащий в произведении, "революция или чай пить?" Казалось бы, все внешние факторы свидетельствуют в пользу революции. Но писатель – на стороне "чая", т. е. тепла, очага, дома. Для него "самоварная" образность имеет первостепенное значение, ассоциативно связанное с душевным комфортом. К примеру, в главе "Кровавый мор" автор-рассказчик упоминает о чаепитии в "клопиной комнатенке", но о чае говорит с уважением: "чай крепкий, с сахаром и белым хлебом" (1, с. 35). А в "Загородительных вехах" Ремизов пишет: "Помину Ольгу Ивановну чаем: никто так не умел чай делать, как она! И оттого особый уют был в доме" (1, с. 272-273). Чай – частица домашнего тепла, напоминает художник. Революция поставила людей перед выбором (или она или чай), и обычные люди (не первого разряда по делению революционного времени) выбрали дом, быт.
Писатель сознательно сужает изображаемое пространство до уровня квартиры, "низводит" свое внимание до быта. Через быт и в быту показывает он революцию, с ее бурлящими, сметающими все на своем пути потоками, с последствиями стихии. Быт тем самым обретает статус этической, духовной категории (категории тепла), противостоящей разрушению, разъединению, жестокости (холоду) революции. В этом контексте среди персонажей романа появляется Пришвин и помогает автору реализовать идейный замысел, выразить созвучные своим мысли. Каким предстает он перед читателем? Пришвин – "увлекающаяся борода", "помятый и всклокоченный", "на себя не похож, расстроенный: хохол взбит, из носу волос, из ушей волос". Он связан с центральной темой и образом произведения – Россией, с ее атрибутами: дом, хлеб, чай. Впервые он появляется в главе "Язык запал". Автор трижды упоминает о том, что "Пришвин хлеб принес" (на Рождество, Новый год и Крещение), а вместе с тем предупредил о необходимости запасаться продуктами, главное – хлебом. Главы IX и X фиксируют правильность пришвинских прогнозов. Ситуация в доме Ремизовых меняется из-за отсутствия хлеба, но душевное равновесие не теряется. Напротив, "на душе было так легко, и я ничего не думал", - вспоминает автор (1, с. 52).
Некий внутренний нравственный стержень позволяет и впредь сохранить "свободу", не поддаться на обещания революционного правительства, не принять его "пряников". Метафорический образ вырастает у Ремизова из реального, вполне правдоподобного случая: "Сосед Пришвин, пропадавший с самого первого дня в Таврическом дворце…наконец явился. И не хлеб, пряников принес – настоящих, медовых!" (1, с. 62). Пришвинские лакомства действительные, а революционные – мнимые, от подарка "соседа" тепло, сытно, а за правительственные подачки необходимо платить душевной свободой. Ремизов не верит в обещания "земли, ... повышения платы, ... благополучия, рая", ему дороже мир со своей совестью. Да и деяния руководящей верхушки не вызывают доверия, причем тем более, чем ближе касаются дорогих автору людей. "Вчера арестовали Пришвина", - сообщает Ремизов в главе "Знамя борьбы", а чуть позже так оценивает подобный шаг: "Пришвина так же грешно в тюрьме держать, как птицу в клетке! (1, с. 191). Единственной спасительной нишей в общем беспределе остается домашний очаг.
Быт – жизнетворческая категория у Ремизова. В принципе таковым он предстает и в пришвинском понимании. В дневнике художника от 1 января 1918 года имеется запись: "Встретим Новый год с Ремизовыми: их двое и я, больше никого… Эпоха революции, но никогда еще люди не заботились так о еде, не говорили столько о пустяках. Висим над бездной, а говорим о гусе и о сахаре. За это все и держимся, вися над бездной" (2, с. 5).
как и многие, говорит о происходящем, старается быть в гуще событий (пропадает в Таврическом дворце, там, где "решалась судьба России"), но духовного причастия к ней не имеет. Его притягивает в революции "взвих, скифский вихрь, буря – пьянящая китоврасова музыка – безумье, когда все ни на что, а так – рывь, колебание мира" (1, с. 74). "Пришвин охотник", - говорит "оправдывая" его автор, - "весна – ошалел, потянуло на землю к траве и лесу" (1, с. 74).
Для Ремизова Пришвин наряду с другими "огоньками" становится стимулятором веры в возрождение России, а глава "Красный звон – своеобразной молитвой о единении людей на пути к "вольному белому свету" (1, с. 61) Отечества. Столичные наблюдения в романе выверяются проекцией на провинциальную среду. Наряду с "костромской бабушкой" в текст произведения входит елецкий персонаж (гл. "Турка"). Происходит перекличка удаленных друг от друга голосов. Кроме того, свои предчувствия и догадки Ремизов соотносит с позицией и мнением Пришвина (гл. "Палочки"). Так из отдельных звеньев сплетается единая цепочка ценностей, определяющих облик русского человека.
Образ "соседа Пришвина" в романе "Взвихренная Русь" позволяет обнаружить новые идейные аспекты произведения, понять направленность авторских выводов: духовная сила России велика, ее невозможно уничтожить революционным вихрем, ибо укоренена она не только в культуре, литературе, но и в быту, жизненном складе.
ПРИМЕЧАНИЯ