И. В. Моклецова
А. Н. СТРИЖЕВ И ПРИШВИНСКИЕ ТРАДИЦИИ
Неореализм русской литературы ХХ в., совпадающий с поисками национальной идентичности, получает в творчестве писателей особую реализацию. Философские исследования, затрагивающие национальную концептосферу, поддерживают сейчас в обществе и педагогике интерес к творчеству М. М. Пришвина наряду с другими классиками: А. Солженицыным, А. Платоновым, И. Шмелевым, А. Вампиловым, В. Распутиным, В. Беловым, В. Астафьевым, В. Солоухиным и др. Рассказы и повести, изучение которых свидетельствует о несомненной связи его произведений с народной культурой, составляют «классический запас прочности» писателя. Созданные им образы русской природы помогают ему и показать народную жизнь, и стать способом ее изучения, организуют пространство для серьезных раздумий о времени и о себе. Многообразие функций пейзажа мастерски используется писателем, позволяя ему иметь вневозрастную аудиторию. До сих пор родители и педагоги прибегают к его рассказам о русской природе для воспитания у детей и подростков любви к родному краю, патриотизма, выработке внутренней гармонии личности. Также следует отметить поразительную исповедальность творческого метода писателя, которая пронизывает не только его дневники, но и эпические жанры, над которыми писатель неустанно трудился до конца своих дней.
г. увидело свет собрание его сочинений в 5 томах, которое нелегко купить и в Москве, где оно вышло небольшим тиражом 1500 экз. в издательстве «Общества сохранения литературного наследия» [1]. Собрание сочинений – большая удача автора, вынужденного на протяжении многих лет вести свою «линию защиты» в условиях идеологического диктата и зашоренности. Сегодня Стрижев – член Союза писателей России, Международного фонда славянской письменности, член-корреспондент Международной Славянской академии образования, наук и искусства, действительный член Географического общества, постоянный автор Радио «Радонеж». Награжден медалями Академии Российской словесности «Ревнитель просвещения» (1999) и общества «Радонеж», удостоен первой премии им. С. А. Нилуса (2001) «за литературные труды, в которых выявляется историческая правда о прошлом России». За внимание к усердным миссионерским трудам и в связи с 75-летием со дня рождения Святейшим Патриархом Кириллом А. Н. Стрижев награжден орденом Русской Православной Церкви Святителя Иннокентия Митрополита Московского и Коломенского III степени. Это скромный, умный, талантливый человек, обладающий поразительным трудолюбием и открытый добру.
«Обладатель зоркого сердца (о книгах Александра Николаевича Стрижева)» [2, 3-8]. Там же напечатана заметка Д. Тукмакова «Самовидец рая» [3, 9-14]. Заметка Н. Масленниковой «Родная речь (О собрании сочинений А. Н. Стрижева)» созвучна нашим представлениям о достоинствах творческого наследия писателя [4]. Мастер слова отдает дань малым эпическим формам, его произведения разбросаны по различным изданиям, журналам, газетам. На протяжении многих лет он вел прикровенную творческую жизнь, много лет работал «в стол», только в конце ХХ в. получил возможность в полной мере открыть свой талант миру. Читателю Стрижев давно известен и как замечательный подвижник-библиограф. Его изыскания в столь важной области основано на глубоком знании русской культуры, художественного и эпистолярного наследия. Талант Стрижева сказался и в редакторском деле, к которому он был профессионально подготовлен и которое в полной мере развернулось в последние двадцать лет. Многообразна и публицистика Стрижева, она нуждается в систематизации и многомерном исследовательском анализе.
А. Н. Стрижев родился 12 августа 1934 г. в селе Тарадей Шацкого района Рязанской области (бывшая Тамбовская губерния) в благочестивой крестьянской семье, в которой бережно сохранялись традиции, прежде всего духовные. Несмотря на прививаемый повсеместно атеизм дед писателя научил его читать на церковнославянском и русском языках Евангелие, соседки доверяли ему жития святых, молитвы мальчик знал наизусть. Плодородная Тамбовщина была обескровлена во время гражданской войны и установления советской власти. Раскулачивание, разорение местного быта, привычных условий жизни тяжело переживались чутким подростком, укрепляло его стремление узнать как можно больше о прошлом. Тогда же запала мысль научиться писать книги, прежде всего стихи, потому что он рано полюбил поэзию Н. Некрасова, И. Никитина, А. Кольцова.
В 1958 г. Стрижев окончил редакционно-издательский факультет Московского полиграфического института, с этого момента началась долгая и внешне не броская работа в аграрном издательстве, которая завершилась лишь в 1994 г. Тогда родная природа и была выбрана молодым редактором как объект внимания, любви, заботы, и она в свою очередь «защищала» его, позволяла реализовать внутреннюю потребность держаться подальше от официальной идеологии. Стрижев много ездит по стране, размышляет, выбирает из исторического прошлого самые неожиданные для того времени темы и формы сохранения культурного наследия.
«Заметки фенолога», с 1966 г. в известном журнале «Наука и жизнь» – «Народный календарь», «Русское разнотравье». «Такого в нашей стране еще не было: со страниц газет полилась жизнь живая, с народной мудростью, с горестями и радостями, запечатленная бессчетными поколениями «в седом слове». Впервые вышли из тьмы забвения святцы, православные праздники, народное счисление времени. За двадцать лет Стрижев опубликовал на эту тему более двух тысяч газетных статей, проявив громадный интерес у читателей и вызвав бурю подражаний», – замечает Д. Тукмаков в статье «Самовидец рая» [3, 12]. Полюбившиеся читателям небольшие заметки были переработаны им и обрели целостность в книге «Народный календарь» (1968). Через три года был издан один из главных трудов Стрижева – «Календарь русской природы» (1971), который в полной мере отвечает требованиям пейзажной философской прозы, какой она сложилась в русской литературе. «Не имея возможности открыто исповедать христианское мировоззрение в условиях идеологического запрета, Стрижев избрал форму «фенологических очерков» как единственно возможный легальный способ говорить о православной духовности народа. «Календарь русской природы» близок натурфилософским книгам М. Пришвина и дневниковым записям Б. Шергина, а глубинный христианский подтекст, неразрывная связь природных и церковных событий, лирические картины детства сближают это произведение с «Летом Господним» И. Шмелева», - замечает А. Любомудров [2, 4]. Эта книга переиздавалась 6 раз, упрочив за Стрижевым звание не просто знатока русской природы, но и ее горячего защитника. В настоящее время мы насчитываем 25 принадлежащих его перу книг о природе: «Народные приметы», «Большая книга леса», «Календарь русской природы», «Ваш кормилец огород», «Лесные ягоды», «Русское разнотравье», «На зеленом приволье», «Русские грядки», «Времена года» и др., в которых автор стремился, по его словам, «открыть русским людям красоту неизреченную Божьего мира». Один из циклов так и называется «Дары природы. Стратегия бережливости».
Ещё одним достоинством творчества Стрижева является его традиционность. Автору удается выстраивать преемственность народной и литературной календарной традиции, им созданы выразительные картины природы среднерусской полосы, описаны в близкой к С. К. Аксакову манере сцены рыбалки и «грибной» охоты. Домашний русский быт, описание разнообразных жизненных укладов, мастеровитость и народная выдумка определяют его произведения, в которых приоткрывается глубина народного бытия. «Следует подчеркнуть, что в целом художественная проза А. Н. Стрижева отмечена зоркостью и искренностью, подлинным знанием народной жизни, коренной Руси, ее быта, нравов сельчан, а язык отличается особым местным колоритом, ярко своеобразен. Воистину, читая эту удивительную «Хронику», постигаешь настоящее богатство родного наречия нашего, и невольно вспоминаешь, как писал великий Гоголь, что «нет слова, которое было бы так замашисто, бойко, так вырвалось бы из-под самого сердца, так бы кипело и животрепетало, как метко сказанное русское слово», - отмечает Н. Масленникова [4].
«Я литератор-подпольщик и литературовед-подпольщик. Всегда интересовался теми писателями, которые не признаются по идеологической причине, отторгаются насильно и о них не пишут, специально замалчивают, никакая цензура не пропускает» – такова мотивация его ученых занятий. Еще будучи студентом, он начал заниматься сбором документов и материалов о Е. Замятине, которого советская власть не жаловала. Стрижев разыскивает его родственников, работает над архивными сведениями, записывает воспоминания современников – М. Слонимского, К. Федина, К. Чуковского. В 1966 г. составляет и готовит к печати библиографию произведений писателя, которую в советское время так и не разрешили опубликовать [1; 4, 105-147].
Важное место в биографии Стрижева занимает встреча в 1967 г. с А. Солженицыным, с которым он близко сошелся и по просьбе которого подготовил словарь тамбовских говоров. Разработка Стрижева послужила основой для речевой характеристики героев романа «Красное колесо». «Стрижев выполнял ряд ответственных поручений прозаика, становившегося все более неудобным для власти, ездил на его родину в Георгиевск. С 1972 года за Стрижевым была установлена слежка, устраивались провокации, на которые он попадался по простоте душевной, не раз его вызывали на Лубянку. «Через несколько лет, – рассказывает Александр Николаевич, – я этих людей с Лубянки встретил в Доме журналиста. Подошли, «как дела», спрашивают... Теперь бы встретились – я спросил бы, как у них дела...», – отмечает А. Любомудров [2, 5].
«Конечно, Стрижев трудился не в пустыне. В 1980-е он сблизился с кругом людей, сочувствовавших отечественной духовности и православной мысли. Это философы, литераторы, литературоведы, богословы и церковные историки: Ю. Лисица, С. Половинкин, о. Андроник (Трубачев), Ю. Селиверстов, А. Соболев, Ю. Селезнев и другие – они встречались, обменивались идеями, дружили, разыскивали материалы друг для друга» [2, 6]. Эти годы стали в русской культуре периодом надежд на обновление, попыткой ухода от идеологической схоластики, раскрытия творческого потенциала нации.
В 1972 г. Стрижев пишет автобиографическую повесть «Хроника одной души». Перед читателем произведение итоговое, наполненное трагическим пафосом, страданиями русского человека, переживающего разорение родной земли. Не случайно автор для времени действия романа выбирает роковой 1941 год, показавший не до конца растраченную силу русского человека. Повествование высвечивает реалистические, порой, натуралистические картины сельского быта, голодных ребятишек, измученных стариков и старух, вдов и сирот. Неспособности властей ответить вызову войны противопоставлена надсадная, смертная натуга простых русских мужиков, которых не страх, а сила извечного долга защитника родной земли ведет на фронт. И примолкают вчерашние горлопаны, правившие на селе, загадившие старинный храм, отправлявшие односельчан в лагеря по разнарядке. «Автор стремился к неприукрашенной правде жизни, воссоздал физиологию деревенского бытия середины XX века. Роман, вливающийся в традиции «деревенской прозы» 1970-х годов, написан свободно, без оглядки на цензорскую «проходимость». Книга смогла быть издана только 19 лет спустя после создания» [2, 5].
Большой интерес представляют рассказы Стрижева, которые композиционно собраны им в небольшие тематические группы «Деревенские тары-бары», «Хлеб и свеча», «Еще тары-бары», «Заповедные дали», «Блёстки». Может возникнуть впечатление, что перед нами простенькие деревенские зарисовки. Группу под названием «Еще тары-бары» открывает рассказ «Сердце побледнело», в котором через судьбу русского писателя А. И. Куприна показана гибель и разорение культурного, исторического, духовного слоя русской культуры. «Кто посмел осквернить могилы в Александро-Невской лавре? Испоганили и осквернили смутьяны и партийная шпана. Искал могилу Ивана Михайловича Снегирева, одного из ярких зачинателей отечественной археографии, искал и не нашел. Все перемолотили заводилы пакостников. Куда ни ткнись – смердит тлен преступления. Господи, да что же стало с моей страной?» [1; 3, 159].
«Подвижники». В этом проявилась активная жизненная позиция автора, которую в духовной сфере обрести непросто. Читатель получает достоверные сведения о стоянии в вере архимандрита Фотия (Спасского), творческом наследии святителя Никона (Рождественского), даре врачевания святителя Луки (Войно-Ясенецкого). Стрижеву принадлежат библиографии произведений о святителях Димитрии Ростовском и Иоасафе Белгородском, а также уникальная публикация об изданиях переводов на русский язык книг Фомы Кемпийского. Здесь уместно вспомнить статьи «Образ патриарха Никона в русской поэзии», циклы «Литературная студия», «Писатели-натуралисты» [1], [4]. Работа «Православная педагогика: страницы истории» перекликается с деятельностью Стрижева на ниве просвещения в качестве редактора журнала «Купель», одного из лучших детских православных изданий, в котором он трудится с 1995 г. Кроме того, им подготовлено несколько антологий с рассказами и стихами для детей («Яблочный Спас» и др.). Цикл «Детское чтение» в полной мере отражает духовную наполненность и своеобразную стилистику произведений писателя, обращенных к детям: «Радонежские травы», «Пчела – Божья работница», «Цветок былинного Садко», «Где обедал, зайка?», «Игрушечка» детям на радость» и др.
подвижнику («Дивеевские предания», «Угодник Божий Серафим» и множество статей). В изданном к 250-летию со дня рождения преподобного капитальном труде «Преподобный Серафим Саровский. Агиография. Почитание. Иконография» (2004) приведена собранная Стрижевым самая полная библиография о преподобном – более тысячи источников. Его перу принадлежат жития современных подвижниц – блаженных Матроны Московской и Любушки Рязанской, принявших на себя подвиг древних – юродство. Стрижеву принадлежат статьи о богословах: И. Андреевском, В. Лосском, В. Зеньковском, знаменитом историке искусств Н. Кондакове.
Тема будущего священного Отечества подвигла Стрижева на поиски архивов, исторических и биографических свидетельств писателя С. Нилуса. «В 1990 году в кинотеатре «Меридиан», вмещающем полторы тысячи человек, впервые прочитал трехчасовую лекцию о Нилусе – до той поры само имя духовного писателя произносилось шепотом. Стрижев ездил по всей России, разыскивал места, где жил и бывал Нилус. Посетил его родовое имение Золоторево, работал в областном архиве. Нашел могилу Нилуса в с. Крутец Владимирской области, недалеко от г. Александрова. Итогом многолетней работы стало подготовленное Стрижевым Полное собрание сочинений писателя в шести томах (1999-2004). Александр Николаевич был удостоен премии им. С. А. Нилуса, а за издание трудов Нилуса по автографам получил в 2004 году премию им. А. С. Суворина» [2, 6].
Стрижев во многих разысканиях был первым, начинал работать еще до перестроек и переделок, интуитивно отыскивал в архивах и черпал в рассказах очевидцев то сокровенное, что со временем заблистало на духовном небосклоне русской жизни. Его вклад есть в канонизации прот. Иоанна Кронштадтского и прославлении Царственных мучеников. Им осуществлено издание «Святой праведный Иоанн Кронштадтский в воспоминаниях самовидцев» (1997), для составления которого использовано 400 библиографических источников. Совершенно уникальная работа выполнена им по подготовке к печати рукописных предсмертных дневников Кронштадтского пастыря. Совместно с В. Тростниковым с 1989 г. он вел цикл лекций о русских монархах – под общим названием «Вглядываясь в лица». «Первые лекции проходили в доме культуры возле Бутырской тюрьмы, что на некоторых нагоняло уныние. Стрижев тогда в шутку сказал: «Последнюю лекцию, о Николае Втором, мы прочтем не где-нибудь, а в Дворянском собрании». На самом деле так и произошло: лекция состоялась в Колонном зале Дома Союзов» [2, 6]. В издательстве «Паломник» Стрижев осуществил научную подготовку Полного собрания творений святителя Игнатия (Брянчанинова), которое увидело свет в 2002-2007 гг. Одним человеком выполнена колоссальная работа, которая обычно по силам институту или научному коллективу.
Особая сфера творчества Стрижева – возрождение русского духовного наследия, духовного в исконном русском понимании – православного. Стрижев испытывает неподдельный интерес к тем художникам, которые могли выразить в своем творчестве коренное национальное начало в духовной прорисовке, раскрыть перед читателем, зрителем, слушателем красоту подлинного русского слова, задушевность и мощь русской музыки, щемящий лиризм и неизъяснимую привлекательность русского пейзажа. Цикл «Рассказы о духовных писателях» сложились в процессе многолетней редакторской и издательской деятельности писателя. Перед читателем раскрываются страницы творчества Андрея Н. Муравьева, Е. Поселянина, Б. Ширяева, открываются неведомые на родине имена представителей русского зарубежья В. Никифорова-Волгина, Л. Зурова, В. Маевского, возникают из забытья имена женщин-писательниц А. Ишимовой, А. Платоновой, А. Глинка, С. Снессоревой, Н. Манасеиной. Писатель обращается к творческим биографиям русских живописцев: А. Саврасова, Н. Богданова-Бельского, В. Васнецова, Б. Кустодиева, А. Рябушкина, менее известных С. Вашкова, М. Гермашева, Е. Бём, Н. Каразина, С. Соломко, М. Якунчиковой, С. Виноградова, Н. Романова, Ю. Клевера (цикл «Живописцы»).
«Энциклопедии русского зарубежья», «Энциклопедии литературоведческих терминов», «Православной энциклопедии», «Розановской энциклопедии». Одно время некоторые номера популярной церковно-исторической газеты «К свету» целиком состояли из материалов Стрижева.
Начиная с 1995 г. православное издательство «Паломник» выпускает подготовленные и прокомментированные Стрижевым книги. В качестве научного редактора им было подготовлено пятьдесят изданий, не считая более двух десятков его собственных книг. Читателю полюбились антологии «Православное детство», «Православная икона: канон и стиль», «Икона в музейном фонде». Составленные им сборники «Ф. М. Достоевский и Православие», «А. С. Пушкин: путь к Православию», «Духовная трагедия Льва Толстого», вобравшие статьи русских религиозных деятелей, философов, литературоведов, стали началом для переосмысления творчества властителей русских дум в постперестроечное время. Выход каждого из них был событием для читающей публики и хорошим подспорьем для исследователей. Огромная работа проделана Стрижевым в такой нужной научной области, как библиография. Отметим работы, высоко оцененные научным сообществом: «Василий Кириллович Тредиаковский (К 300-летию ученого поэта). Указатель литературы» (М., 2003); [1; 4, 576-599], «Библиография М. М. Хераскова» (Литературоведческий журнал. № 32. М.: ИНИОН РАН, 2013. С. 232-285), «Библиография Л. Ф. Зурова» (Литературоведческий журнал. № 32. М.: ИНИОН РАН, 2013. С. 286-302).
«Творческое кредо Александра Николаевича: «Сейчас требуется стояние за Россию, за сохранение ее языка, ее самобытности». Все написанное Стрижевым объединяет его своеобразный, близкий аксаковскому, слог, в основе которого природное, народное слово – та глубина, из которой черпает себя национальный язык» [2, 8]. Чуткое сердце, выстраданные итоги большой жизни, удивительное трудолюбие – все это объединяет творчество Александра Николаевича Стрижева с ценностями русского мира, позволяет назвать этого человека подлинным русским делателем и хранителем заветов предков.
Примечания
4. Масленникова Н. В. Родная речь (О собрании сочинений А. Н. Стрижева) ( http://www.hram-ks.ru/strigev.shtml).