ЖИЗНЬ ЕСТЬ ЭВОЛЮЦИЯ
(Из петербургского дневника)
(Впервые: Раннее утро. 1918. № 22. 15(2) февр.)
Второго числа нового 1918 года трамваи не ходили, я поколебался, идти мне в редакцию хлопотать о выпуске литературного приложения к «Воле Народа», или махнуть рукой, кому теперь нужно литературное приложение! Мороз был очень сильный, раздумывать некогда, я довольно скоро пробежал с Васильевского острова на Бассейную, где находилась наша редакция. Я вошел и попался: в редакции были солдаты с ружьями и два юных прапорщика скверно спорили между собой, кого арестовать. В их ордере от чрезвычайной следственной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем было предписано арестовать всех подозрительных. Про меня кто-то сказал, что я писатель и у меня есть в литературе заслуги.
На это ответили:
– С 25 октября это не считается.
И потребовали мой портфель, наполненный только стихами и рассказами. Показал я стихи – не понимают. Стали капать на замок портфеля стеариновой свечкой вместо сургуча, приговаривая:
– Извиняюсь, товарищ!
Я рассердился:
– Какой вам я товарищ!
А они:
– Ну, так буржуй!
И отобрали у меня портфель со всеми стихами и рассказами.
Арестовали всех, даже тех, кто пришел в контору газету купить. Привезли на Гороховую, № 2, в градоначальство, и приставили к нам трех маленьких мальчиков – караульщиков с ружьями. На столе грудой в красных папках лежали дела о печати времен императорского правительства. Наудачу я взял одну папку и прочел в ней письмо известного редактора, оно начиналось словами: «Ваше превосходительство. В четверг, когда я был у вас, меня вы обнадежили...» Дело шло о штрафе в 1000 р., редактор делал маленький донос на «Речь» и просил отменить штраф. Длинное газетное тонкое дело, – теперь совсем по-другому: вздумалось, и арестовали всю редакцию в полном составе и всю контору и типографию, со всеми редакторами, сотрудниками, хроникерами, экспедиторами, конторщиками и случайными посетителями.
– Воды и хлеба!
Он ушел спроситься и, вывернувшись, сказал:
– Сейчас вас отвезут в тюрьму, там вы получите воды и хлеба.
Посадили нас в грузовик, и заспорили наши конвойные-латыши о том, где находится пересыльная тюрьма. Поехали зря, долго блудили по городу, спрашивая прохожих на перекрестках о том, где находится каторжная пересыльная тюрьма. Кто-то из нас спросил латышей:
– Товарищи, за что вы нас арестовали?
Они объяснили, что на Ленина было совершено покушение, и нас берут как заложников.
От нечего делать начали с латышами спор о существе революции, и отчего так выходит, что одни революционеры уничтожают других.
– Жизнь есть эволюция! – ответил латыш.
Мы спросили:
– Может быть, революция?
Солдат ответил:
– Вот если бы Керенский теперь властвовал, то я лежал бы застреленный где-нибудь в земле и гнил, а теперь еще вас везу, – следовательно, жизнь есть эволюция.
И потом еще про бабушку русской революции:
– Мы уважаем бабушку за прошлое, но жизнь есть эволюция, сегодня ты признаешь одно, завтра другое.
– иконограф и археолог, один знакомый музыкант, несколько адвокатов, последний министр императорского правительства Н. Н. Покровский, народный учитель, энтомолог, один теософ – член общества возрождения чистого знания – в принципе Христа и много других интересных людей.
Мы вошли в камеру и с учеными людьми стали рассуждать на тему: «Жизнь есть эволюция».