Часть текста: оттого что ношусь со своим «я», и что нужно писать не «субъективно», а «объективно». Вот именно затем и пишу от своего «я», из – за правды») . Кроме реалий, Пришвину нужно всегда ухватиться за культурную традицию, что только и дает возможность понять смысл происходящего и не только сложить новую, небывалую картину мира, но и осознать ее, культурно обжить, художественно осмыслить - по Пришвину, «поэтически описать» («какое же счастье написать такой рассказ, чтобы в нем созвучно дрожали общие струны души следопыта - охотника и человека, искушенного довольно близким соприкосновением с мировой культурой»). В дневнике бесконечное разнообразие мира собирается в единую картину бытия – где бы Пришвин ни оказался, что бы он ни увидел, какой бы страшной ни оказалась эта картина, – он ее воссоздает. Как и в прежние годы, он пытается преодолеть фундаментальное разделение мира на идеальное и материальное, причем теперь в самом что ни на есть прикладном смысле этого разделения, очевидном и характерном для современной истории: в реальной жизни столкнулись победившая утопия и побежденная органическая жизнь («Жизнь разбивается на две — досуже-поэтическую и буднично-деловую, потому что мы разделяемся в себе надвое... деловой взгляд на вещи должен скрывать в себе поэзию, а поэтическое воззрение... быть деловым», «жизнь разбивается на две, потому что мы распадаемся в себе на великих людей, двигающих историю, и на "быдло" наше, дремлющее в своем болоте») . Существенно, что он не повторяет традиционного в русской культуре вопроса «кто виноват?», но отвечает на него: «мы». Так изо дня в день создается дневник писателя, придающий ежедневному и преходящему статус вечности — по определению современных культурологов, текстуальный аналог истории. Но...

2. Подоксенов А. М.: Г. В. Плеханов в мировоззрении и творчестве М. М. Пришвина

Входимость: 5. Размер: 53кб.

Часть текста: называл свое образование марксистским, [1] особо подчеркивая, что марксизм, из-за которого он попал в 1897 году в тюрьму, действительно стал «одним из определяющих моментов жизни». [2] В настоящей статье предпринимается попытка осветить влияние на мировоззрение и творчество Пришвина некоторых социальных и эстетических идей Плеханова, сопоставляя при этом события жизни писателя с их литературной версией, а изложенные в дневниковых записях мировоззренческие оценки с их подцензурной художественной интерпретацией. С существованием социал-демократического «подполья» и революционной нелегальной литературы будущий писатель знакомится еще гимназистом в середине 1880-х годов благодаря своему старшему товарищу по Елецкой гимназии Н. А. Семашко, племяннику Плеханова. В автобиографии 1922 года Пришвин отмечал, что само увлечение марксизмом пришло через Плеханова, когда «учился в Риге в Политехникуме химиком четыре года, и тут я уверовал через книгу Бельтова (Плеханов) в марксизм <…> Я был рядовым, верующим марксистом-максималистом (как почти большевик)…» (Кн. 3. С. 275). Правда, в автобиографическом романе «Кащеева цепь» (1922-1954) автор относит свое знакомство ...

Входимость: 5. Размер: 32кб.

Часть текста: глубокая область разума – это бессознательное, которое рассматривается как «характеристика психологических свойств, процессов и состояний человека, находящихся вне сферы его сознания, но оказывающих такое же влияние на его поведение, как и сознание» [1, 548]. Автором нового психологического учения о бессознательном считается Фрейд, чьи идеи были продолжены Юнгом. Однако в понимании данного состояния между учёными наметилось существенное расхождение. Если для Фрейда бессознательное – часть личности, всё, вытесненное из индивидуального сознания, то Юнг допускает, что в психическом развитии человека значительное место принадлежит коллективному бессознательному, в центре которого стоят архетипы. Архетип (от греч. arche начало + typos образ) – понятие, введённое Карлом Густавом Юнгом для обозначения изначальных первобытных образов, универсальных символов или мотивов, которые существуют в коллективном бессознательном и проявляются в сновидении каждого из нас. Они повторяются в сюжетах мифов и сказок разных народов, поскольку «складировались» в коллективное бессознательное с первых дней человечества. По мнению Юнга, архетипы – это ещё и «насыщенные энергией центры»: из-за нерешённых проблем они всплывают в наших снах. ...

4. Подоксенов А. М.: Михаил Пришвин и Николай Лосский

Входимость: 5. Размер: 44кб.

Часть текста: мироздания то падающую в бездну, то возносящуюся к небесам личность, – главные признаки принадлежности русской литературе. В постановке идеи личности как высшей ценности всегда проявлялась и проявляется укорененность отечественной художественной мысли в тысячелетней традиции христианства на Руси. Как истинно талантливый писатель М. М. Пришвин входит в классическую русскую литературу со своим философским взглядом на человека и общество, историю и природу. По сути, вся его жизнь посвящена теме обоснования ценности личности, ее права на достойное бытие и в то же время долга перед общим делом людей. Факт четко выраженной ориентации пришвинского творчества на личность позволяет предположить, что мировоззренческие взгляды художника имеют персоналистический характер. По нашему мнению, данная особенность Пришвина начинает формироваться в начале ХХ века под влиянием отечественных мыслителей-персоналистов, и прежде всего Н. О. Лосского, который, характеризуя суть своих взглядов, писал: “Учение о том, что весь мир состоит из личностей действительных или, по крайней мере, потенциальных, есть персонализм (латинское слово persona – личность)” [1]. В Дневнике писателя содержится множество упоминаний имени Лосского, знакомство с которым началось еще в дореволюционные времена. Интересовался Пришвин судьбой философа и после его высылки за границу (1922): “Узнал, что Вячеслав Иванов в Риме, Лосский – профессор Оксфордского университета и там говорит о своем наивном реализме” [2], – цитировал выдержки из произведений мыслителя в Дневнике и часто использовал характерную для учения Лосского терминологию. Так, в 1921 году Пришвин говорил о себе,...

5. Мизь Нелли: Наш город в судьбе писателей (Владивосток)

Входимость: 4. Размер: 10кб.

Часть текста: его 8-томном собрании сочинений занимает особое место, она, как говорят исследователи пришвинского творчества, выразила лучшие стороны писательского дарования — «поэтичное и в то же время точное описание природы, тончайший психологизм, дружеская доверительность интонации, стилистическое разнообразие и выразительность языка» (Биобиблиографический словарь «Русские писатели. XX век», т. 2, стр. 228). Дальневосточная поездка этого литературного классика состоялась в сложный период его жизни. В 1930 году в печати одна за другой появляются статьи, где Пришвину ставят в вину уход от действительности, «оправдание старины как один из способов борьбы против нашей советской культуры». И тогда писатель, пытаясь найти новые темы, востребованные временем, предпринимает поездки сначала на строительство Уралмаша, затем на Дальний Восток. 18 июля поездом вместе со своим сыном журналистом Львом Михайловичем по командировке газеты «Известия» писатель прибыл во Владивосток. Уже через несколько дней он осматривал оленеводческое хозяйство в бухте Сидими, побывал на м. Гамова, на п-ве Песчаный, на приморских островах. В наш город писатель возвратился в октябре, обогащенный впечатлениями и дневниковыми записями. Впечатления Пришвина о Владивостоке значительно отличаются от впечатлений, выраженных в прозе и стихах другими литераторами, видевшими здесь прежде всего экзотику, сойки, море, особенный многонациональный колорит. Вот что пишет о нашем городе М. Пришвин в своем дневнике: «Владивосток населялся всегда людьми временными, приезжающими, чтобы скопить себе некоторую сумму на двойном окладе и уехать на родину. Помимо своего расчета некоторые застревали тут навсегда, другие уезжали на родину и тоже помимо расчета...

6. Палагин Ю. Н.: Осмысление Пришвиным государственной политики на примере Сергиева Посада

Входимость: 4. Размер: 15кб.

Часть текста: Пришвиным государственной политики на примере Сергиева Посада Годы жизни Пришвина в Сергиевом Посаде (1926-1937) пришлись на годы великих преобразований в Советском Союзе, на годы пятилеток, на индустриализацию и коллективизацию. В дневниках Пришвина этих лет отражены его постоянные раздумья о событиях, свидетелем которых он стал и на которые он, писатель, должен был отозваться. Он видит, как его собратья по перу ринулись на стройки, в деревни, как они пытаются отобразить увиденное и как тщетны эти попытки. «Фронт событий так велик, - записывает Пришвин в дневнике 21 февраля 1930 года, - что писателю невозможно осмотреть его весь и описывать в частном явлении общее дело», ибо «частное заслоняет общее». Пришвин приходит к мысли, что в такой ситуации надо просто «жить своей обыкновенной жизнью и записывать, как обыкновенная жизнь изменяется в связи с событиями и успехами фронта». Когда М. М. Пришвин в 1926 году решился переехать из Переславля в Сергиев Посад, ему вспомнилось, как после революции он сам «заработал себе литературным трудом деньги, выстроил дом (на своей земле в родном имении Хрущево. – Ю. П.), чтобы спокойно работать и растить семью. Пришли коммунисты, выгнали меня из дома, и потом его сожгли мужики». Теперь же, через девять лет, редакторы, тоже коммунисты, «сами меня зовут», вежливо встречают и тут же, услышав от Пришвина, что ему «нужно купить дом», обрадованно отвечают: «Очень хорошо, мы вам денег дадим». Дом Пришвина стоял за линией железной дороги, и Пришвину приходилось часто переходить железнодорожный переезд. Однажды такой переход подтолкнул его к...

7. Палагин Ю. Н.: М. Пришвин в Сергиевом Посаде

Входимость: 4. Размер: 21кб.

Часть текста: елецких картузников, "пещерные черносотенцы: черносотенные клубы в конторках при лавках и общество хоругвеносцев", расплодившихся перед надвигающейся бурей. Выход виделся Пришвину не в новых потугах "пещерных" горе-патриотов, а в самом обыкновенном – "это семья, труд, постоянство, прикосновение ко всему миру жизни, отечеству, народу". Это чувство дома, "круглого мира", в представлении Пришвина после посещения Троицы, "нисколько не слилось с христианством". Лавра как религиозный центр России поразила Пришвина несовместимой смесью "всевозможного вещественного с невещественным: аскетического, грибного, ладанного, ржаного". В лаврской гостинице открыто торгуют водкой, женщины-богомолки не отводят глаз от "съедобного", монахи – "ремесленно-грубоватые", иеромонахи живут безбедно, в солидных домах, посадское население свыклось с обмирщением церковников. (В начале января 1915 года, Ив. Бунин, посетивший лавру, отозвался о ней более резко: "Лавра внушительна, внутри тяжело и вульгарно"). И все же эта близость древней русской святыни, стоящей "выше леса дремучего, пониже облака ходячего" и домового внизу, на...

8. Борисова Н. В.: Мифопоэтика всеединства в философской прозе М. Пришвина. Биобиблиографический список

Входимость: 3. Размер: 37кб.

Часть текста: Л. А. Рязановой, В. В. Круглеевской // Лит. учёба. – М., 1990. – № 3. – С. 88-118. 7. Пришвин М. 1931-1932 годы // Октябрь. – М., 1990. – № 1. – С. 146-180. 8. Пришвин М. Воля вольная // Вопр. литер. – М., 1995. – Вып. 3. – С. 175-216. 9. Пришвин М. Дневник / Вступ. заметка, публ. и прим. Я. З. Гришиной // Лит. обозрение. – М., 1990. – № 8. – С. 104-112. 10. Пришвин М. Дневник 1942 года / Публ. Л. А. Рязановой, В. В. Круглеевской; Подг. текста и комм. Л. А. Рязановой // Человек. – М., 1990. – Вып. 4. – С. 125-139. 11. Пришвин М. Дневник 1942 года / Публ., подг. Л. А. Рязановой, В. В. Круглеевской // Человек. – М., 1990. – Вып. 5. – С. 134-147. – Окончание. 12. Пришвин М. Дневники 1914-1917 / Пред. В. Д. Пришвиной. – М.: Московский рабочий, 1991. – 432 с. 13. Пришвин М. Дневники 1918-1919 / Подг. текста Л. А. Рязановой, Я. З. Гришиной. – М.: Московский рабочий, 1994. – Кн. 2. – 383 с. 14. Пришвин М. Дневники 1920-1922. – М.: Московский рабочий, 1995. – 334 с. 15. Пришвин М. Дневники ранних лет. 1907-1909 // Человек. – М., 1995. – Вып. 5. – С. 168-181. 16. Пришвин М. Дневники. – М.: Русская книга, 1999. – 412 с. 17. Пришвин М. «Жизнь стала веселей…»: Из дневника 1936 года // Октябрь. – М., 1983. – № 10. – С. 3-21. 18. Пришвин М. За волшебным колобком; В краю непуганых птиц. Осударева дорога. Глаза земли. Из дневниковых записей. – Петрозаводск: Карелия, 1987. – 703 с. 19. Пришвин М....

9. Пришвин.Дневники 1905-1947 гг. (Публикации 1991-2013 гг.). 1931.

Входимость: 3. Размер: 68кб.

Часть текста: кожи, что непременно в состав рабочих ценностей, создавших этот ремень, входит и заповедь далеких от нас поколений: чти отца и матерь твою. И, конечно уж, ремень этот сделан на большой современной фабрике, но рабочий, который сидел над ним, потомок ремесленников таких же, как наши кустари, и когда до его быта дошла разрушающая ремесленный быт сила крупной индустрии, то <2 нрзб.> рабочий унаследовал от отцов любовь к труду ремесленника, способность ремесленника все условия принимать близко к сердцу, отчего в крупной промышленности, ему чужой, он работает не совсем как чужой. Америку начинали тоже не безродные люди. Итак, вопрос: семья или колхоз. 2 Января. Молодые поехали к теще, Саре Абрамовне. Осадок в душе остался неважный: Лева, этот вчерашний женофоб и мужественный путешественник, при матери сажает ее на колени, пощипывает, потягивает – отвратительно! Физической распущенности медового месяца вполне соответствует и умственная, напр., он высказывал желание поступить в Геолог. институт, чтобы с ней не расставаться, и т. п. глупости. Я направил ее и его к обычным их занятиям, но не ...

10. Пришвин.Дневники 1905-1947 гг. (Публикации 1991-2013 гг.). 1932. Страница 6

Входимость: 3. Размер: 66кб.

Часть текста: просто по силе <зачеркнуто: жизни> века, и если только этой силе не ставить границ, то слабым и старикам всем бы настал конец от невинных убийц. Насколько возможно, однако, мы маскируем смену поколений посредством юбилеев, пенсий и всевозможных знаков почтения к старшим и моральных правил для младших. Во всяком случае, попрекать старика в том, что он живет, говорить ему, как в деревнях: «Когда ж ты, старый хрен, подохнешь!» и проч. в человеческом обществе избегают. И тем не менее-Уссурийская долина, это уже не Даурия, но именно тут ночью, когда в 3-х метрах от вагона уже ничего нельзя было разобрать, и приходили в голову мысли о какой-то Новой Даурии, чтобы создать ее вновь по верному плану, чтобы герой ее Дерсу не умирал с луком в руке, как даур от казаков, а побеждал, как свет и разум побеждают темные силы, и к нажитому отцами явно прибавлял бы нечто новое свое. Так, желая изобразить героя Новой Даурии победителем, я стал искать образцы в отношении физической смерти, избегая, конечно, примеры смерти «мучеников науки» от взрывов реторт, отравления, заразы – и т. п. Мне пришло в голову, что новый Дерсу умрет, как физик Реомюр. <Приписка: В смысле односторонне-физического понимания смерти> я не знаю, как умер знаменитый физик, да и на что знать нужно это, если я понимаю смерть как завершение творческих сил. С этой точки зрения на смерть, Реомюр умер до того хорошо, что решительно все люди при слове Реомюр думают не о покойном физике, а о термометре Реомюре. <Приписка:> Или вот я писатель Михаил Пришвин, у меня...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1931"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1931"