Поиск по творчеству и критике
Cлово "BALTIC"
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Часть текста: принять эту тайну, - запишет писатель в своем раннем дневнике, - то нужно о ней молчать, принять в себя и жить по ней… решено: мир принят как тайна» [1; 8, 13]. Красноречивое молчание Пришвина о таинственной основе бытия выражается прежде всего в отношении к женщине. Он был уверен (и с годами эта уверенность не поколебалась), что вечная загадка мира связана с женским началом. Женщина для писателя – «…такой же знак, как и бесконечность, с помощью этой мнимой величины мы решаем уравнения жизни со многими неизвестными» [1; 8, 69]. Женщина, воплощенная в ее различных ипостасях, определила центр художественно-философских исканий писателя, своеобразие его персональной мифологии («Кащеева цепь», «Жень-шень», «Фацелия», «Осударева дорога»). С женщиной Пришвин связывает «второе измерение» бытия, поиски философского камня, которые привели его к алхимии слова, связывает свою художественную зрелость – все то, что называется «феноменом Пришвина». В послесловии к роману «Кащеева цепь» он признается, что как писатель начался «от женщины будущего», которая в первых же писаниях моих превратилась у него в сказочную Марью Моревну» [1; 2, 459]. У него было какое-то природное понимание женщин: «Поговорил с женщинами по душам. “С вами легко, - сказали они, - будто вы женщина”. – “Конечно”, - ответил я, - ведь я тоже рожаю. Мысли тоже рождаются, как живые дети, и их долго вынашивают, прежде чем выпустить в свет» [2, 43]. Может быть, в том числе и поэтому некоторые исследователи отмечали женственное начало творческой энергии Пришвина. Впрочем, сам писатель готов был с этим...